Я – наложница для прайма. Ана Сакру

пытаюсь собраться, противопоставить хоть что-то схватившему меня хищнику. Большой палец прайма очерчивает мой дрожащий подбородок, оттягивает нижнюю губу. Я впиваюсь ногтями в собственные ладони, дергаюсь, но руки связаны крепко. Захват на шее тут же становится сильнее. Палец проскальзывает ко мне в рот, нажимает на зубы, требуя расцепить их. Изучает как какую-то лошадь! Внутри зарождается спасительный протест, перекрывая всё остальное. Я улыбаюсь сладко и через секунду впиваюсь зубами в руку прайма. Он шипит, но не понятно радостно или зло. Конечно, у этих тварей же нет собственных эмоций. Так, отголоски. Необходимый минимум для нормального функционирования.

      Хищник отдергивает палец, а у меня во рту остается странный терпкий вкус. Его кровь совсем не отдает железом, скорее горьким кофе с приправами. Я медленно облизываюсь, уверенная, что прайм смотрит.

      – Пошёл ты, – произношу беззвучно, едва шевеля губами. И даже правила "не говорить" не нарушила, мысленно хвалю себя.

      Шевеление воздуха, шаги. Он отходит.

      – Тридцать, и я её забираю, – равнодушный низкий голос прайма звучит по правую руку от меня.

      – Но фрай Виг, откуда такая цена? – плаксиво спорит аукционист, – Разве вам не понравилось?

      Я тут же настораживаюсь. А с чего ему должно было понравиться? Я же его укусила!

      – Понравилось, но она не девственница. Долго сопротивляться не будет. Тридцать.

      Аукционист молчит, а потом бросает громко.

      – Уведите и готовьте к транспортировке.

      Меня тут же подхватывают под локотки и выводят из аукционного зала, так и не сняв повязку. Тащат куда-то.

      А мне хочется разреветься. То есть я сделала всё, как они и хотели? Получается, именно этого он и ждал???

      Злость и чувство беспомощности накрывают с головой. Хотя…Думаешь, не долго буду сопротивляться? Посмотрим…Устанешь пальцы пластырем заклеивать.

      5.

      Только когда за спиной захлопывается дверь аукционного зала, с меня сдергивают повязку и развязывают руки. Я, потирая затёкшие запястья, встречаюсь взглядом с кирсанкой, приведшей меня сюда.

      – Пойдёмте, айли Риана. Я переодену вас в подобающую вашему положению одежду, – в её зеленых глазах с продолговатыми зрачками мелькает что-то новое, подобострастное. Кажется, ещё секунда, и она склонится передо мной в вежливом поклоне.

      Я с удивлением смотрю на сопровождающую меня женщину.

      – Моим положением? И что у меня за положение такое, интересно?

      – Вы теперь айли самого фрая Вига, – кирсанка произносит имя прайма с заметным придыханием. Брови её взымают вверх, будто она не понимает, как я могу быть не в курсе, кто он такой, и что мне это даёт. Но я не в курсе. А надо бы.

      – Иии? – подталкиваю её к дальнейшим разъяснениям.

      – Вы не знаете? – кирсанка кидает на меня укоризненный взгляд, – фрай Виг – член военной палаты Конфедерации, один из тринадцати маршалов Вилайской общины. Впрочем, подвластный