Счастье с третьей попытки. Галина Романова

Снова черное дуло нацелилось ему в колено. – Что я велел тебе сделать?

      – Наблюдать за свидетелем. При необходимости убрать, Стас.

      – Так, правильно. Ответ зачтен. – Дуло ушло в сторону широкого окна, выходившего на загаженный пустырь. – Убрать при необходимости свидетеля, который вдруг взялся непонятно откуда. Который вдруг заявил, что у него имеется сраная запись, где наши пацаны пакуют одного урода… Как там его, этого свидетеля?

      – Устинов, – подсказал Коля, трясясь всем телом.

      – Правильно, Хилый! Можешь, когда захочешь! – неожиданно похвалил Рогов, но с таким мрачным видом, что похвала прозвучала приговором. – Устинов Сергей Ильич. Чмо полное. Ничего из себя не представляющее. Заснявшее моих пацанов чисто по случайке. И теперь это чмо смеет нам угрожать! И оно – это чмо – вдруг все еще живо! Как такое возможно, Коля? Как, Хилый?! Или ты мне объясняешь, или сдохнешь вместо него. Устраивает такой вариант, Коленька? Только хочу предупредить – издыхать будешь долго…

      Этого Хилый боялся больше всего. Поэтому пустил слезу. Не скупую, мужскую, одиноко скатывающуюся по щеке. А настоящее море слез пустил. И начал жалобно скулить и размазывать слезы по морщинистому лицу.

      – И скажи мне еще, Коленька, с чего это вместо Устинова подохла следачка? На адресе вдруг издохла она вместо упыря позорного. Разве я давал тебе такие указания, Хилый?! – Голос Рогова сделался жестким, дуло, направленное в колено Коле, больше не дергалось, не шевелилось. Выстрел должен был вот-вот прогреметь. – Ты хоть понимаешь мерзкой своей башкой, что теперь будет?! Теперь мусора станут все валить на нас! Скажут, что это мы ее заказали! Ты – урод, Коля! Мерзкий урод! Согласен?

      Хилый промолчал. И не потому, что был не согласен. Просто ему было так худо, что говорить сил не осталось. А надо было еще отвечать. Вопросы не так просто задавались. Ответы требовались.

      – Ну! Говори, падла! – чуть повысил голос Рогов, не убирая дула пистолета в сторону. – И от твоих ответов зависит твоя жизнь и смерть твоя зависит. Ну!

      – Стас… – просипел Хилый, прокашлялся, сгибаясь почти пополам, легкие он почти потерял уже в третью ходку. – Стас, следачку я не трогал. А Устинова просрал, честно признаюсь.

      – Как это? Что значит, просрал?! – вытаращил свои мелкие глазенки Рогов.

      – В прямом смысле. – Хилый положил сухую, как засохшая ветка, руку себе на живот. – Прихватило. Сел за гаражами. Не заметил, как бумажник выронил. Там адрес. И номер счета… Пятьсот евро. Все там! Я пока до аптеки метнулся, какая-то тварь бумажник подобрала. Хорошо, мелочь в кармане была, я таблеток купил.

      – Лучше бы ты яду себе купил, урод, – проворчал Рогов и неожиданно пистолет убрал в стол, за которым сидел, вальяжно развалившись. – И что дальше?

      – А дальше… Я же не помню адрес-то, Стас. Голова уже не та… Дом знаю, а подъезд, квартиру – как отрезало. А бабу эту я не трогал, мамой клянусь! – Хилый обмахнулся крестным знамением. – Видел, как телка какая-то на такси подъехала часам к трем ближе. Чего-то по двору тоже