Плацдарм по бросовой цене. Андрей Дышев

через потемневший сугроб, похожий на бруствер окопа.

      Влад барабанил пальцами по рулю. Потом включил омыватель стекол. С натужным воем в стекло брызнули тугие пенящиеся струи. Я выключил отопление салона. Влад заглушил двигатель.

      – Ну, давай! – поторопил я его. – Я же знаю, о чем ты хочешь меня спросить.

      Влад повернул ко мне свое холеное лицо. Он здорово поправился за эту зиму. Глаза заплыли, лицо раздалось в ширину, отчего Влад стал похож на хорошо откормленную рысь.

      – Может быть, – медленно произнес он, – мы с тобой поднатужимся и купим остров сами?

      – Об этом надо было говорить при Анне.

      – Но ты же видишь… – он кивнул на окно. Анна вышла на тротуар и остановилась перед дверьми посольства, ожидая нас.

      – Так реши этот вопрос с ней, а потом уже мы будем тужиться.

      – Нет, давай сначала прикинем бабки.

      – У меня четыреста.

      Влад кивнул и взялся за дверную ручку.

      – Ничего не получится, – ответил он, выходя из машины. – Не хватает.

      – Много?

      – Много, – неопределенно ответил Влад.

      Мы подошли к зданию посольства. Очереди не было. У входа стоял один милиционер. Влад буркнул что-то насчет «инверио». Так в Южной Америке называют летние месяцы, сезон дождей, когда количество туристов резко снижается. Влад словно оправдывался передо мной за то, что у входа было пусто.

      – Как зовут дилера? – спросил я, сгребая с асфальта мокрый снег и прессуя его в ладонях.

      – Андрес Гильермо, – ответил Влад.

      Он волновался и, сжимая ручку «дипломата» обеими руками, нервно приплясывал, шлепая подошвами ботинок. Я чувствовал себя так, словно нам предстояла серьезная закупка на оптовом продовольственном рынке, где подсунуть могли все, что угодно. Анна спокойно стояла несколько поодаль, как будто не имела к нам никакого отношения, и читала толстый женский журнал. Милиционер не моргая смотрел на нас сквозь стекло своей будки. Хромой голубь сел на крышу автомобиля Влада и нагадил на стекло.

      – Там круглый год лето, – сказал Влад.

      Он думал об острове, а я – о помете. Влад был оптимистом, а я – реалистом.

      Господин Гильермо появился в дверях посольства, когда у меня стали подмерзать пятки, а Влад уже скакал, как архар в сезон брачных боев. Дилер был зрелого возраста, невысок. Его смоляные волосы были зачесаны назад и щедро прихвачены лаком. Крупный нос поддерживал непроницаемо-черные очки. Одет он был в строгий черный костюм, самой заметной деталью которого был золотой колпачок от ручки «Паркер», торчащей в нагрудном кармане.

      Ничего не говоря, Гильермо кивнул и провел нас внутрь здания. В фойе, не дойдя до парадной лестницы, он открыл торцевую дверь, на которой висела тяжелая металлическая табличка «ECUADOR-TERRA».

      Мы оказались в узкой и длинной, как пенал, комнате, большую часть которой занимали пальма в деревянном ящике и кожаный диван. Где-то под потолком чирикали птицы. В воздухе стоял древесный запах сигар. Дилер показал нам на диван, сам же сел за стол. Из-за ствола пальмы я видел