Два мага. Михаил Волконский

– и тогда не жалел бы его. Что медальон! Весь мир пропади – лишь бы вы остались у меня, – и я буду счастлив.

      Надя не скрывала своей радости.

      – Надя, князь, – послышалось в это время сверху, – подите сюда!

      Елагин, высунувшись из окна второго этажа, звал их.

      – Вы зовете нас? – переспросил Бессменный.

      – Да, да, идите сюда, – повторил Елагин, – ко мне в библиотеку, – и он отошел от окна.

      – А он знает о пропаже медальона? – показал Бессменный на окно.

      Надя сказала, что нет, потому что иначе ей пришлось бы объяснять, что это за медальон и откуда она получила его, а делать это она не хотела, не посоветовавшись с Бессменным.

      – И прекрасно, – одобрил он, – и не рассказывайте! Пусть вся эта история останется между нами.

      И ему показалось особенно приятным, что между ним и Надей существует теперь тайна.

      – Не станем будить ее, – сказала Надя, глядя на спящую француженку, – пойдемте наверх, в библиотеку.

      Наверху в библиотеке они нашли Елагина и индуса. Елагин ходил по комнате, Кутра-Рари сидел у стола и раскланялся с Бессменным, как; со знакомым.

      – Я нарочно позвал вас, – заговорил Елагин, обращаясь к Наде и Бессменному, – чтобы вы были свидетелями. Вы видите эти часы? – спросил он, показывая на большие стенные часы, стоявшие в ящике из карельской березы. – Вы видите: маятник их остановлен...

      Огромный маятник часов с блестящим медным диском действительно висел совершенно неподвижно.

      – Остановлен, – подтвердил, взглянув на маятник, Бессменный.

      – Ну вот, значит, мне это не кажется, а на самом деле так, – подхватил Елагин. – А знаете, кто остановил его? И остановил, не прикасаясь руками, не отпирая дверцы часов, не сходя со своего места, одним пристальным взглядом?

      Бессменный понял, что речь идет об индусе, и поглядел на Кутра-Рари. Тот спокойно сидел, как будто ничего особенного не случилось.

      – Неужели это возможно? – недоверчиво улыбнулся князь.

      – Я для этого и позвал вас, чтобы вы были свидетелями, – снова заговорил Елагин, – он обещает заставить маятник двигаться, так же, как остановил его. Смотрите!

      Кутра-Рари в это время обернулся к часам, и его черные глаза уставились на маятник. Его лицо не изменилось, но преобразилось как-то, стало строгим, сосредоточенным. Однако особенных усилий или напряжения в нем не было заметно. Кутра-Рари глядел уверенно и пристально, вот и все.

      Елагин остановился и притих, Бессменный и Надя затаили дыхание. Князь не спускал взора с маятника. Он видел, что маятник не шевелится, висит и часы стоят, и не верил в душе тому, что они пойдут.

      Но вот ему показалось, как будто едва заметно еще маятник колеблется – чуть-чуть двинулся в сторону, потом в другую.

      «Это всегда так кажется, – подумал Бессменный, – когда долго глядишь на что-нибудь, то начинает мерещиться движение. Если на грудь мертвого смотреть, то в конце концов покажется, что мертвый дышит».

      Но, думая это, князь вместе с тем должен был через несколько секунд