Берег родины. Анатолий Гребнев

родимые лица

      И поймешь в озарении лиц:

      Настоящая наша столица

      Здесь, вдали от великих столиц.

      Здесь, едины душой и слезами,

      Мы сойдемся, довольны судьбой,

      Что родная земля нас связала,

      Словно братьев крестовых, с тобой.

      И, стаканы подняв не пустые,

      Слыша радость живую в крови,

      Будем вновь говорить о России —

      О единственной нашей любви.

1981

      «Сколько ж можно болтать и стограммить…»

      Сколько ж можно болтать и

          стограммить

      Под хмельную чечетку колес?

      Я сумею

          состав

              застопкранить,

      Я успею

          рвануть

              под откос!

      Вы за горло меня не возьмете,

      Мне на вас глубоко наплевать!

      Ах, какие на поле ометы!

      Я в ометы уйду ночевать.

      Добреду я до теплой соломы,

      С головою зароюсь в лучи.

      И усну я спокойно, как дома,

      Как у мамы на русской печи.

      Не забыт он,

          не предан,

              не запит —

      Родниковый отчизны исток…

      Мне на Вятку, на Вятку, на запад!

      А колеса стучат на восток.

1991

      «Видно, так все и будет тянуть…»

      Видно, так все и будет тянуть

      в эти милые сердцу пределы.

      Будто можно

          хоть что-то вернуть,

      что уже навсегда пролетело.

      Будто можно вернуться туда

      и зажить, как жилось,

          без заботы.

      Время, время —

          стучат поезда.

      Время, время —

          свистят самолеты.

      Как же, время, тебя обогнать?!

      И ревут,

          и грохочут турбины,

      чтоб меня от земли

          оторвать

      и умчать в голубые глубины.

      Я поверить в свободу готов!

      Но ищу,

          проплывая над бездной,

      средь галактик ночных городов

      деревушки забытой созвездье.

      Мне мерещится пламя костра.

      Ребятишки в ночном у загона.

      Тишина.

      Предрассветье.

      Роса.

      Ржут в поскотине сытые кони.

      Я сейчас одного подзову

      и за гриву —

      рывком незабытым.

      Догоняй меня, время, – ау! —

      Ахнув, кинется луг под копыта!

      Только ветер в ушах

      запоет,

      зазвенит над зеленым затишьем…

      Гаснет искоркой мой самолет.

      Как завидуют мне ребятишки!

1975

      «У костра вкусна уха…»

      У костра вкусна уха.

      Речь красна у пастуха.

      За пастушеской сторожкой

      Ночь сиятельно-тиха.

      Этой ночью сон не в сон,

      Хоть как будто снится он —

      Из коровьей загороды

      Колокольцев перезвон.

      И в наплывах тишина,

      Словно землю – свет луны,

      Вновь меня переполняет

      Чувство отчей стороны.

      Как