Великий Краббен (сборник). Геннадий Прашкевич

были не раз награждены почетными грамотами «За массовость в спорте».

      А еще они были известны тем, что позировали известному островному скульптору Ефиму Щукину при создании гипсовой композиции «Сильней цунами». Обнаженные, холостые, стояли они сперва на оштукатуренном постаменте рядом с местным рыбацким клубом, а потом (когда местные мальчишки отбили у них все, что можно отбить у статуй) под горой в тени деревянных цунами-лестниц.

      «Слон пришел!» – выкрикнул Иван Больных.

      «Если вы с ночевкой, – расшифровал выклик про слона суровый Иван Ключников, – то спать вам придется стоя».

      И добавил: «Даже не проходите».

      Только поняв, что я не собираюсь проситься к ним на ночлег, лаборанты расслабились и закидали меня вопросами. Правда ли, что шлифовальщик Долгов перешел к стеклодувам? Правда ли, что стеклодув Тищенко перевелся в геологическое управление и получает теперь на тридцать рублей больше? Правда ли, что химик Власов купил маленькую дачу, а сейсмологов с Кунашира могут на все лето бросить на силос? А с будущего года пенсию мужчинам начнут назначать не с шестидесяти, а с семидесяти лет? И правда ли, что жена техника Барашкина теперь жена инженера Вершина, а жена инженера Вершина уехала с петрографом Соевым на материк? И правда ли, что на шахматном турнире в СахКНИИ (Сахалинский комплексный научно-исследовательский институт) жена Геры Шаламова выиграла у моего шефа?

      На все вопросы я отвечал: «Правда!»

7

      Волны лениво катились на низкий берег.

      За ставнями часовой мастерской лениво куковала кукушка.

      Под пожарным щитом, украшенным пыльными олимпийскими кольцами, лениво стоял потрепанный катафалк.

      – Тебя уже заказали? – спросил я водилу.

      Лысеющая голова, лохматые бакенбарды, задранный нос.

      – Свободен как птица, – обрадовался водила.

      И ободрил меня:

      – Время уходит, купи билеты.

      – На кладбище?

      – Никогда не интересуйся куда.

      – А чем же надо интересоваться?

      – Всегда одно спрашивай – сколько!

      И лениво, хотя и страстно, разъяснил ситуацию.

      У него это не катафалк, разъяснил он. У него это пассажирский автобус.

      Зачем катафалк на острове? Кладбище недалеко. Кого нужно, на плечах донесут. «С соблюдением всех ритуальных действий». Так что не катафалк это у меня, еще раз подчеркнул водила, а настоящий пассажирский автобус. Поехать можно в аэропорт Менделеево, потом обратно. Один маршрут на весь остров. А борта иногда по месяцу не приходят. А ему, Колюне (так звали водителя с лохматыми бакенбардами) надо выполнять план. Если он продаст мне сразу все автобусные билеты, то станет ударником труда. Такого на островах еще никогда не случалось. Я за это буду ездить на его катафалке бесплатно. «С соблюдением всех ритуальных действий», – снова подтвердил он. Тормоза, правда, плохие, но Колюня приспособился, он тормозить начинает километров за пять до остановки.