Минтака Ориона. Юрий Гельман

семьсот тридцать втором году восемьсот фунтов; а владеет им герцогиня Кингстон.

      Мистер Шейфус поднял глаза на Эндрю. У того от свалившейся информации перехватило дыхание.

      – Старик, кажется, недавно умер, – добавил ювелир. – Я слышал, что у него в последние годы была молодая супруга. Так вот теперь этот поясочек принадлежит, вероятно, ей.

      – Благодарю вас, мистер Шейфус! – воскликнул Эндрю.

      – Всегда готов служить, – ответил ювелир. – Только мой вам совет, сударь: бросьте вы эту затею.

      – Почему?

      – Все равно вам не удастся собрать все предметы. Они разбросаны по Европе, а может быть, следы некоторых вообще утеряны.

      – Я буду искать, – заявил Эндрю.

      – Как же нужно любить женщину, чтобы быть таким настойчивым и упорным! – воскликнул ювелир. Он вышел из-за стола, приблизился к Эндрю и, понизив голос, сказал: – Послушайте, сударь. Я слышал, что эти украшения обладают какой-то волшебной силой: то ли помогают в любви, то ли сохраняют молодость. Говорят всякое, знаете ли. Вы, сударь, мне очень симпатичны, поэтому я хочу вам помочь. Поезжайте в Париж. Там, на улице Рю-де-Плас, вы найдете ювелира Натаниеля Шейфуса. Это мой родной брат. Так я вам скажу, что он знает обо всем этом гораздо больше, чем я.

      – У него есть такая же книга? – спросил Эндрю.

      – Нет, – ответил ювелир. – Книга одна. Когда умирал наш отец, он сказал: Айзек, возьми эту книгу и продолжай делать нужные записи. Так мы сохраним дело наших предков. Твоему младшему брату Натаниелю эта книга ни к чему – у него есть больше, чем какие-то бумажные страницы, у него есть отличная память и светлые мозги. Поезжайте в Париж, мистер «не имеет значения», и вы убедитесь, что мой брат Натаниель – настоящий феномен.

      – Я так и сделаю, сударь! – воскликнул Эндрю, доставая из кармана кошелек. – Но прежде я хочу отблагодарить вас и найти все то, что находится в Англии.

      – Оставьте деньги себе, они вам еще пригодятся, – сказал мистер Шейфус. – Желаю удачи!

      Эндрю вышел на холодную, морозную улицу с сияющим лицом. Ему вдруг показалось, что четыре предмета из девяти уже находятся у него в кармане. Остановив экипаж, он ловко запрыгнул на подножку и нырнул в кабину, обшитую изнутри войлоком.

      – По крайней мере, один-то уж точно находится в наших руках! – сказал он самому себе.

      Резво перебирая ногами, кони понесли Эндрю домой.

* * *

      В конце марта Иван Христофорович Сумской устроил званый вечер по поводу собственного дня рождения. В большой столовой, где не предусмотрено было место для танцев, разместили все-таки небольшой оркестр из шести музыкантов. Тихо, с душою, наигрывали они мелодии.

      Столы накрыли празднично, со вкусом и размахом, как испокон веков водилось на Руси. Да и гости у придворного художника собрались, как на подбор: всё вельможи да министры. Некоторые были с женами. Те, зная, что не будет ни вальса, ни котильона, откровенно скучали,