Дети радуги. Юрий Гельман

Нельзя же быть такой наивной, девочка моя!

      – Бабушка, это Алекс, он понимает и говорит по-французски, – перебивая хозяйку, сообщила Софи. – Не ругай его, он не ел целых три дня.

      – Что? – переспросила бабушка, шагнув к Алексею. – Мсье, если вы действительно понимаете по-французски, то пройдите сюда. А если вы не ели три дня, то постарайтесь теперь убедить и меня в том, что это правда.

      – Это правда, – тихо ответил Алексей, чувствуя, что силы вот-вот покинут его.

      – И вы действительно русский?

      – Да, это тоже правда.

      Бабушка Софи как-то по-особенному взглянула на вечернего гостя, обошла вокруг него – как вокруг какого-нибудь музейного экспоната.

      – Странно, – сказала она. – Странно и удивительно. – Потом добавила после паузы: – Удивительно настолько, что в это хочется поверить…

      Алексей смотрел на женщину с надеждой и мольбой в глазах.

      – Как вас зовут? – спросила она.

      – Алексей Сапожников. Софи решила называть меня Алексом – это больше по-французски.

      – Хорошо. Меня зовут Амели Дюран. Я, как вы поняли, бабушка Софи и мать ее матери.

      – Я очень рад знакомству, – выдавил из себя Алексей.

      – Бабушка, – вставила в разговор Софи, – я обещала Алексу покормить его.

      – Раз обещала – корми, – ответила мадам Дюран. Потом добавила: – Вас никто не видел?

      – Английские солдаты прошли стороной, и никого из соседей мы тоже не встретили, – сообщила девочка.

      – Это хорошо, – сказала бабушка. – В наше время появление любого нового человека в прибрежном районе может вызвать массу разговоров и нездорового любопытства.

      Софи тем временем уже шмыгнула на кухню и бренчала там посудой.

      – Присядьте, – сказала мадам Дюран, указывая Алексею на стул.

      Тот послушно сел, устало опустив руки на колени.

      – Вы давно не мылись, – продолжила она. – У меня есть ванная комната. Может быть, сперва помоетесь?

      – С вашего позволения, – ответил Алексей, – я бы хотел сначала что-нибудь перекусить. Но если вам неприятно мое общество, оставьте меня одного, и мы побеседуем потом – когда я приведу себя в порядок. Поверьте, я действительно очень слаб, и каких-нибудь два часа назад находился на грани безумия от голода и холода.

      – Холода? – переспросила мадам Дюран.

      – Да, я не оговорился.

      – Странно, – сказала женщина и снова пристально посмотрела на гостя. – Такое впечатление, что где-то все время стоят морозы.

      Алексей взглянул на нее и промолчал. Вошла Софи. В руках она несла тарелку с горочкой пирожков. Поставив ее на стол, она метнулась на кухню и тут же вернулась с чашкой дымящегося чая.

      – Вот, – сказала девочка, глядя на Алексея. – После длительного голодания много есть опасно, я когда-то читала в газете. Так что пара пирожков с яблоками и чай – это как раз то, что нужно.