Время вестников. Андрей Мартьянов

столицы, да, от здешнего многолюдья и многоголосия рябило в глазах, а церкви византийцев, куда рискнул заглянуть приезжий франк, повергали в трепет своим великолепием и выставленным напоказ богатством. Да, по сравнению со здешними приходскими храмами собор в Туре представал убогой сельской часовенкой. Однако и в блистательном Константинополе хватало грязных закоулков, нищих, клянчивших милостыню на перекрестках, уличных воришек и жуликоватых торговцев. Город старательно скрывал от чужаков свои язвы и пороки, и требовалось прожить здесь какое-то время, чтобы научиться заглядывать под раззолоченную маску.

      А под ней скрывалась другая, и еще одна, и еще…

* * *

      – Я подумал, мой юный друг, вам будет полезно кое с кем познакомиться, – изменив своим привычкам, почтенный Лев Треда лично пожаловал в странноприимный дом. С ним пришел его соотечественник, моложе годами, в вычурном одеянии зеленых и алых тонов, с быстро шныряющими глазками и самой приязненной из всех улыбок, какую только можно вообразить. – Кирие Гай, это мой давний знакомец Анастасиос Либри. Анастасиос, этот тот молодой человек, о котором я тебе рассказывал. Он явно нуждается в твоих заботах.

      Обращаясь к несколько ошарашенному Гаю, Треда пояснил:

      – Не обращайте внимания, что кирие Либри смахивает на мелкого жулика. На самом деле он давно дорос до крупного мошенничества. И продолжает оставаться на свободе только по милости высоких покровителей да благодаря щедрым взяткам, которыми он подкармливает дознавателей эпарха.

      Знакомец мессира Льва состроил мину оскорбленной невинности, но смолчал.

      – Кирие Либри получает свои немалые доходы именно с того, что облапошивает гостей Империи, – невозмутимо продолжал Лев. – Он содержит с десяток толмачей, разумеющих множество различных наречий мира, торгует книгами и редкостями, а также оказывает посильную помощь тем, кто впервые в Константинополе. Заверяю вас, мой друг Анастасиос может быть весьма и весьма полезен, ибо ему ведомы все входы, выходы и нужные люди столицы. Предупреждаю сразу – он вас обдерет. В разумных пределах, в отличие от портовых прощелыг, коим вы столь неосторожно доверились в первый день своего приезда. Но каждый из безантов, перебравшихся из вашего кошеля на жительство в сундуки кирие Либри, будет им вполне заслужен. У вас пропадет необходимость безвылазно сидеть в четырех стенах, слушая старого брюзгу. Константинополь стоит того, чтобы узнать его ближе… Анастасиос, я удаляюсь. Можешь разверзнуть фонтан своего красноречия. Кирие Гай, если он станет излишне болтлив и назойлив, пригрозите обратиться к его конкурентам с Августеона. Действует безотказно.

      На латыни господин Либри изъяснялся несколько хуже, чем достопочтенный Лев, но зато языком он и в самом деле работал за троих, а то и за четверых. Сэр Гай не успел ни опомниться, ни возразить, как лишился пяти золотых номизм, получил на две ближайшие седмицы сопровождающего, понимающего латынь и норманно-франкский, подписал какой-то пергамент