.

ведь тоже, кажется, уезжал в большой город? – спросил Мерло.

      – Уезжал.

      – Почему вернулся?

      – Здесь тихо.

      – А очки? У тебя что-то с глазами? Какая-то болезнь или просто слишком много пользовался нейронным модулятором?

      – Я пользовался модулятором лишь однажды, и то выключенным. Правда, тогда я еще этого не знал.

      – Как это?

      – Понятия не имею. Просто включил, думал, что нейронное обеспечение установлено, и стал ждать, что появится…

      – И? – если бы не усталость и депрессия, то Мерло почти готов был рассмеяться.

      – Я увидел остров.

      – Ты же сказал, что модулятор был выключен, – устало растерялся Мерло.

      – Да.

      – Как же тогда ты увидел остров?

      – Не знаю. Просто увидел и все. Даже не остров, а что-то безграничное, но в то же время осязаемое. Как древние представляли мир, помнишь? Три слона на китах. На спинах слонов гигантская черепаха, а на ее панцире мир – океан, в центре которого остров. И на берегу острова сидит золотовласый мальчик с огромной старой книгой на коленях. «Интересная книга?» – спросил я. «Все книги интересные», – сказал он и начал листать страницы, пересказывая содержание. Я не понимал ни слова, но мои чувства обострились. Я словно проживал свое прошлое – чувствовал запахи, слышал звуки, боялся, радовался, любил, ненавидел. Это напоминало нейролингвистическое программирование. Я видел номера страниц и понимал, что это те или иные события моей жизни. Словно я прожил эти годы за пару минут. А потом мальчик замолчал. «А что дальше-то?» – спросил я. «Дальше я еще не прочитал», – сказал он и захлопнул книгу. И этот ребенок… Мы были на острове одни. Никого больше. И я вдруг понял, что это не мальчик вовсе, а Бог. Настоящий и единственный. Не знаю, сколько я так стоял там, в страхе и благоговении, но потом появился Харон и сказал, что нам пора. Я выгреб из карманов мелочь, расплатился, и он на своей лодке повез меня прочь от острова, который съежился, состарился, а мальчик-Бог превратился в дряхлого старика. Он стоял на берегу и протягивал ко мне морщинистую руку. «Как же мне одиноко! – гремел его скрипучий голос. – Как же мне одиноко…»

      6

      Колхаус замолчал. Молчал и Мерло. Лишь жужжали мухи, нарушая сонную неторопливость времени, поселившегося в этом крохотном городе.

      – Так модулятор был подключен или нет? – наконец-то решился на вопрос Мерло.

      – Нет, – уверено сказал Колхаус.

      – Как тогда объяснить твое видение?

      – Не знаю. Но я до сих пор не могу забыть его.

      – Жуть какая-то! – передернул плечами Мерло. – Только не пойму, причем тут твои очки?

      – Притом, что видение это засело у меня в голове и не давало покоя. Оно стало всем, понимаешь? Я приходил на пляж и часами вглядывался в даль, словно там, за горизонтом, действительно находился остров, где древний мальчик-Бог читает книгу судеб… И остров этот звал меня. Одинокий Бог звал… – Колхаус нервно облизнул пересохшие губы. – Не знаю, как это произошло, но я вошел в море и поплыл. Очнулся, когда берегов не было видно, и я не знал, где нахожусь, – Колхаус неожиданно улыбнулся. – Ты