Электрические сны. Виталий Вавикин

черт возьми, мне не понравился ваш муж! Мне не понравились вы! Мне не понравились ваши картины в коридоре!» – вот что она хотела сказать, но потом… подумала о своей дочери и поджала губы.

      – Я просто нечасто бываю в Верхнем городе, – соврала Киф.

      Старуха широко улыбнулась, став похожей на жабу.

      – Это нестрашно, – сказала она. – Мы все понимаем и не требуем от вас ничего особенного.

      – Можете вести себя как в Нижнем городе, – небрежно добавил Нерр, словно специально хотел сорвать эту сделку.

      «Да так оно и есть», – подумала Киф, но отступать она не собиралась. Сомнений не было. Арма. Только Арма. Гордость можно оставить на потом. Киф грустно улыбнулась. «Какое «потом», черт возьми?» – кисло подумала она.

      – Сколько у меня будет времени после того, как мы заключим договор? – спросила Киф старуху – будущую хозяйку своего тела.

      – Один год, – спешно сказала Овет.

      – Один год? – Киф ожидала меньшего. Она смерила старуху удивленным взглядом.

      – Не волнуйтесь, она протянет и больше, – хмуро сказал Нерр.

      Жена цыкнула на него, подчеркивая обиду. Киф решила не обращать на супружеские перепалки внимания.

      – Могу я увидеть сам договор? – спросила она старуху.

      – Можете, но… – Овет смутилась, замялась.

      – Что-то не так? – Киф представила, как стоит у палаты своей дочери и ждет, когда смерть заберет ребенка.

      – Просто законы не всегда пишут так, как нам бы хотелось, – уклончиво сказала Овет.

      – Зачем тогда вы привели меня сюда?

      – Не злитесь. Мы все понимаем и… – старуха нахмурилась, тяжело вздохнула и принесла кипу бумаг.

      – Это что? – спросила Киф, бегло просматривая основной текст.

      – Это договор, – смутилась старуха.

      – Здесь ничего не говорится о моем теле.

      – Так оно и есть, – подал голос Нерр и неожиданно выругался.

      – Когда он получил свое тело, его едва не отправили в тюрьму, – покраснев, спешно пояснила Овет.

      – Я плохо разбираюсь в трудностях жизни богачей, – сухо сказала Киф.

      – Возможность пересадки головы появилась сравнительно недавно, – осторожно вступил в разговор агент Арг. – Правительство разрешает продажу органов, но в продаже тела целиком видит угрозу. Органы можно заменить имплантатами, тело – нет. Поэтому пересадки разрешены лишь в случае, когда пригодное тело поступает в клинику. Понимаете? Вам придется убить себя.

      – Вот как…

      – Это проблема?

      – Не знаю. Никогда еще не убивала себя, – хмуро пошутила Киф. Пошутила исключительно для агента – богачи все равно не поймут.

      – Все должно выглядеть так, как будто это действительно самоубийство, – суетливо добавила старуха Овет.

      – Моему продавцу этого так и не удалось доказать, – сказал муж.

      – И как он убил себя, если не секрет? – спросила Киф.

      – Застрелился.

      – А если бы отказался?

      – Вы читали договор?

      – Мельком.

      – Мы