Апокалипсис и кот. Ник. Вулкер

дверь. – Пока.

      – Пока, – сказал Максим.

      Иногда нужно просто постоять у окна, глядя вдаль, ни о чем не думая. Когда не знаешь, что делать, стоять и смотреть вдаль – то, что надо. Очень часто именно в такие минуты приходит прозрение – когда отключаешься от всего мира. Ты словно очищаешь мозг от мусора, позволяя ему разобраться в проблеме. Так вышло и сейчас. Постояв у окна, Максим вдруг понял, что ему нужно сделать. Он подошел к прикроватной тумбочке, снял телефон с зарядки и набрал номер.

      – Привет, Лена, – сказал Максим. – Как твои дела?

      – Привет, все отлично. Что-то случилось?

      – Нет-нет, ничего не случилось. Просто не могу дозвониться до Кати, кажется, она по ошибке забрала мои ключи. Когда вы встретитесь, пусть перезвонит мне, – Максим хорошо слышал в трубке голоса детей, доносился шум стиральной машины.

      – Когда мы встретимся? – с недоумением спросила Лена. – Э-э-э… Хорошо, Максим, когда мы встретимся, я сразу же скажу ей про ключи.

      – В общем, ничего страшного, у меня есть дубликат. Просто не пойму, куда делись мои.

      – Дубликат – это хорошо. Дубликат всегда выручает. – Лена зажала телефон рукой, но Максим все равно услышал, как она прикрикнула на детей, призывая их замолчать.

      – И не говори. Без дубликатов вообще не жизнь.

      – Не переживай, Максим, твои ключи обязательно найдутся.

      – Я знаю, Лена, – Максим помолчал. Лена не торопила его. – Спасибо тебе. Пока.

      – Пока, – Лена тут же отключилась.

      Лена была из тех, кто никогда не врет. Не желая предавать подругу, она, в то же время, не могла обмануть и Максима. По сути, она никого и не обманула. Просто сказала, что когда увидит Катю, то скажет ей о ключах.

      “На самом деле, сейчас Лена спешно звонит Кате, чтобы предупредить ее о моем звонке”, – подумал Максим. – “Теперь Катя поймет, что я обо всем догадался. Теперь понятна ее холодность в последнее время. Интересно, кто он?”

      “Босс. Это ее босс”, – сверлила мысль мозг Максима все то время, пока он принимал душ, готовил себе омлет и бутерброды, варил кофе в турке. – “Конечно же, это ее босс. Это Борис.”

      Катя больше не появилась дома. Она даже не позвонила Максиму. Ни днем, ни ночью, ни в понедельник. Максим тоже не звонил. Во вторник он ехал в Оренбург. Это было как спасение. Два дня его не будет в Москве. Максим точно знал, что произойдет в эти два дня за время его отсутствия в Москве – Катя заберет свои вещи и оставит на столе в кухне прощальную записку. Из нескольких слов, что-то вроде “прощай, прости, но ты сам виноват”. Максим и сам знал, что в чем-то виноват. Но в последнее время он хотел все исправить. Однако было уже поздно, Катя стала совсем чужой. Максим упустил момент. Пропустил точку невозврата. Или “профукал свое счастье”, как скажет тесть, когда все узнают. Пусть узнают не от него. Пусть Катя сама скажет им. “Это слабость” – скажет тесть. Пусть говорит что хочет.

      Егор собирал вещи в понедельник вечером, чтобы рано утром отправиться в аэропорт Шереметьево, откуда он полетит