По нам не плачут. Хайне Гельберг

то ли с укоризной, то ли с какой-то обидой.

      – Ну что ты разнылся, как девчонка? – Костян сел перед Ванькой на корточки, случайно наступив на мою ногу. – Вернётся твоя Катька, так что не реви. Или я расскажу ей, какой ты на самом деле нытик.

      – Я не нытик, – с вызовом пропищал Ванька и быстро вытер щёки.

      После недолгой разъяснительной беседы Костян всё-таки решил покинуть ненадолго конуру и подышать свежим воздухом. Ванька недовольно пыхтел и потирал левое ухо, как будто сожалея, что вообще поднял эту тему. Я попробовал немного смягчить обстановку, убедив Ваньку в том, что Катька на самом деле скоро вернётся.

      И я оказался прав. Она заползла в конуру промозглым вечером спустя два дня с каким-то пакетом в руках, бледная и исхудавшая. Её серые глаза стали казаться ещё больше и темнее, а пальцы тоньше. Её бил лёгкий озноб, и, казалось, ещё чуть-чуть, и она упадёт без сил. Но Катька поставила пакет на землю, подползла к Ваньке, застывшему на месте от радости и неожиданности, и сказала тихо и нежно:

      – Всё хорошо, да?

      Вместо ответа он просто бросился к Катьке и, едва не сбив её с ног, уткнулся ей в живот, и заревел.

      – Плакса, – бросил ему Костян, отвернувшись от брата.

      Я улыбнулся, подумав с облегчением, что наконец-то всё встанет на свои места. Я подобрался поближе к Катьке и взял пакет, который оказался практически неподъёмным. Оттащив его к противоположной стене поближе к затухающему мангалу, я спросил:

      – Я посмотрю, что там?

      – Конечно, – зевнула Катька. – Вы разложите всё аккуратно, а я немного посплю.

      Она отпустила Ваньку, который тут же прибежал ко мне, и улеглась на покрывало, не снимая куртки и поджав под себя колени. Казалось, прошло всего несколько минут, прежде чем она начала тихонько посапывать. Чуть позже к ней осторожно и несколько скованно подполз Костян, и, дотронувшись до её холодных волос, сказал:

      – Ты извини, что психанул на тебя тогда…

      – Да ладно, – сонно пробормотала Катька. – Всё хорошо… Уже всё хорошо…

      Она дотянулась до его руки, и, кажется, мгновенно заснула. Я отвернулся от них, и мы с Ванькой начали осматривать содержимое пакета. Мы вытащили из него несколько потрёпанных школьных учебников по истории, географии и математике. Мы нашли несколько тетрадок типа прописей, карандаш, линейку и ластик. А на самом дне пакета лежала очень аккуратно сложенная тёплая синяя куртка. Мне или Костяну эта куртка была бы явно мала, а, значит, Катька купила её для Ваньки.

      Мальчик тут же залез в неё, и она оказалась ему почти как раз: в плечах широковата, да рукава пришлось подогнуть. А то, что куртка свисала Ваньке практически до колен, так это даже к лучшему, хоть зимой не застудится. В любом случае Ванька просто светился от счастья, бегая вокруг меня и рассматривая свою обновку. Я смотрел на него с едва уловимым ёканьем в груди и думал о том, через что пришлось пройти Катьке, чтобы достать всё это, и для чего она это делала. Я думал, наверное, она и правда нас очень любит, может, даже считает