Неангел-хранитель. Янка Рам

купальнике…

      – Для нашего небольшого города – это было смело. Это не Париж, детка.

      Я помню ту фотосессию. Она права. Её фотки провоцируют. Но как я буду без них – не представляю. Копирую себе те, которых у меня ещё нет.

      – Париж… Исключая центр, Париж мало чем отличается от нашего города. Про гетто вообще молчу.

      Болтают с Федерико. Она смеётся… Я растворяюсь в бархате её голоса, вдыхая аромат духов. Если мы одновременно поднимем вверх руки, то коснёмся пальцами. Она почти что со мной…

      А потом Федерико прощается и уходит. Я молча прошу её остаться ещё ненадолго. Словно услышав, заказывает ещё кофе. А я – нет. Потому что это привлечёт её внимание. А мне этого не нужно.

      Дотягиваюсь до телефона. Ищу её по номеру в мессенджерах. Есть!..

      Привет, прекрасная девочка…

      Слышу, как её ноготки стучат по экрану. Переписывается с кем-то. Телефон звонит…

      – Да, Макс. Да… я хотела поговорить. Это не телефонный разговор. Я в «Кофе-терра». Приедешь? Мм… Ясно, – холодеет её голос. – Я бы хотела лично. Но нет – так нет. Я кое-что оставлю для тебя у баристы. Будет время – забери… – срывается на стальную нотку её мягкий голос.

      Скидывает вызов. Нервно стучит коготками по столу.

      Бросаю взгляд в окно. На улице уже стемнело, и я вижу её отражение в нём. Она тоже может увидеть моё. Но не смотрит.

      Снимает с безымянного колечко. Прячет его в конверт. Встаёт, тихо говорит с баристой. Отдаёт ему конверт.

      И, блять, я люблю её в это мгновение. Не как женщину даже! А как человека, что ослабил ошейник, который мешает дышать.

      Выходит. И я тоже. Через несколько секунд. Иду сразу в сторону парка.

      Градские живут в центре города. В коттедже возле парка. На другой его стороне. И Ника всегда идёт отсюда домой через этот огромный парк. Где случилась та злополучная собака, что напугала её и отняла мой голос.

      Иду следом за ней по освещённому фонарями парку. В какой-то момент она, видимо, начинает чувствовать спиной мой взгляд. И пару раз мельком оборачивается. Сворачиваю на боковую тропинку. Делаю петлю и нагоняю её уже ближе к выходу из парка.

      – Девушка… – игриво пытается подхватить её под локоть какой-то пьяный чувак.

      В это мгновение я теряю адекватность, превращаясь в оголённый нерв, разъярённого цербера.

      Она уворачивается и ускоряет шаг.

      – Эй! Стой, сказал! – развязно и пьяно.

      Идёт следом за ней.

      – Сука… Стой… Резвая какая… Бляди… – невнятно бормочет он.

      Выхожу ему наперерез и толкаю плечом в плечо.

      – Чо надо?… – агрессивно.

      Хватаю за грудки, размахиваюсь головой, с хрустом ломаю ему лбом нос и укладываю к своим ногам. Вот так, блять. Нехуй трогать эту девочку.

      Ника издали поворачивается. Между нами метров пятьдесят… Натягиваю капюшон глубже. Убегает… Дальше идти не решаюсь. Она испугана и будет оборачиваться.

      Возвращаюсь к машине. У меня договорённость с тату-мастером. Еду, на светофорах просматривая каталог с тату. Ничего не цепляет глаз.

      Захожу в салон. Не