Призыв – дело серьезное. Огонь моих крыльев. Любовь Черникова

чертят идеальные прямые даже на дощатом полу – сказываются годы тренировок. Два треугольника – один над другим. Вершина навстречу вершине. Вписываю гексаграмму в окружность. Вывожу хитрую вязь символов мертвого языка. Схема универсальная с одним защитным контуром, зато зов усиленный. Шесть свечей на каждый луч. Взмах руки, и призванный огневик проносится по кругу, зажигая фитили…

      – Онтро. Урус. Экзао! – слова звучат четко и правильно.

      Завершающий символ в центре вспыхивает первым. Алое свечение расходится по линиям, симметрично зажигая каждую. Загорается круг, озаряя маленькую комнату зловещими алыми всполохами. Выпрямляюсь и щедро вливаю в схему призыва магию. Ее уже столько, что хватило бы призвать еще одного Ареса, да только ничего не происходит…

      Круг пуст. Никакого темного марева в центре. Нет ни ворона, ни даже полудохлой ощипанной вороны на худой конец. Мой фамильяр… Мой самый первый близкий друг так и не является.

      Можно сколько угодно пытаться снова. Чертить разные схемы так и сяк, он не придет. Отныне это бесполезно. Я сделала все, что могла, но Птица просто больше нет…

      Бессильно падаю на колени, ощущая, как сухие рыдания с болью прорываются сквозь осипшее горло…

      – Ирис, ты проснулась? – Гейл стучит в дверь моей спальни. – Завтракать пойдешь?

      Нужно ответить, а горло словно придавили ногой в тяжелом ботинке.

      – Нет, мне сейчас кусок не полезет. Иди без меня…

      Для столь длинной тирады требуется серьезное усилие, но я не хочу нагружать подругу своими проблемами перед испытанием.

      –Уверена?

      – Да.

      – Волнуешься?

      – Очень.

      – Прихвачу что-нибудь для тебя. Вдруг передумаешь.

      – Хорошо, спасибо.

      Проклятийница уходит, а я так и остаюсь сидеть на полу в полной растерянности. И даже не сразу реагирую, когда рядом вспухает ослепительно-белый шар света, внутри которого проявляется мужская фигура.

      Арес. Уже собранный. На лице тревога.

      – Дайири, что с тобой? Снова метка?

      Яростно мотаю головой.

      – Тебя кто-то обидел?

      Его глаза лучатся искренним сочувствием, и в этот момент меня прорывает. Издав горестный всхлип, заливаюсь слезами. Светлый тут же подхватывает меня на руки, обнимает. Гладит по спине и целует в макушку, а я реву, как пятилетняя девчонка, – в голос. Комкаю его футболку, щедро орошая слезами.

      Минут через десять меня отпускает, и я тихонько переползаю с колен Ареса на кровать. Сажусь рядом, глядя в пол, мне жутко неловко. Светлый не задает вопросов, просто приносит мне стакан воды. Ждет, пока успокоюсь.

      – С-спасибо, – выдаю еле слышно. – Прости, я испачкала тебе футболку.

      Арес только отмахивается.

      – Я могу чем-то помочь?

      – Вряд ли, – качаю головой. Он не спрашивает, но я чувствую потребность выговориться: – Я убила Птица, Арес! Уничтожила собственного фамильяра! – голос срывается на мышиный писк.

      Чувствую, что сейчас снова разрыдаюсь и спешу к шкафчику