Самый нежный злобный босс. Маргарита Воронцова

буйной французской речи, и мне стало совсем дурно. О, нет, пожалуйста… Сразу же выяснилось, что наши гости – жители севера Франции. А северные французские диалекты – это страшный сон переводчика.

      Какая же каша была у них во рту! К тому же, они говорили исключительно хором, а Кристиан при этом ещё и подпрыгивал, и норовил пощекотать мою левую бровь своим безразмерным носом.

      Первые пятнадцать минут я не понимала ни слова. Мы уже добрались до парковки и погрузили в багажник чемоданы, а я всё ещё не привыкла к их произношению. А четверо мужчин, как назло, понеслись с места в карьер – им хотелось общаться, обмениваться репликами, обсуждать раннюю уральскую зиму и так далее.

      Конечно, фразы директора я переводила гостям мгновенно. Но вот ответы французов практически сочиняла на ходу, угадывая смысл. Кошмар… Стыд и позор!

      Моего секундного замешательства и растерянного взгляда было достаточно, чтобы директор заподозрил неладное.

      – Катя, ты мне по ушам ездишь? – с гостеприимной улыбкой, предназначенной французам, спросил он. И жестом пригласил гостей садиться в машину.

      – Нет, почему вы так решили? – тоже улыбаясь, ответила я.

      – Вообще-то, я не тупой. Ты плаваешь. Ты их не понимаешь!

      – Кирилл Андреевич, у них сложный диалект! – начала я жалко оправдываться. – Вы наверняка смотрели фильм «Бобро поржаловать!»

      – Ничего я не смотрел.

      – В этом фильме тоже говорят на…

      – Катя, я его не смотрел.

      – Они с севера Франции! Их даже соотечественники не понимают!

      – А ты – тем более?

      – Дайте хотя бы привыкнуть к их произношению!

      – Катя, я тебя отлуплю, – пообещал директор и, проверив достаточно ли уютно устроились на сиденье Кристиан и Пьер, захлопнул заднюю дверь «мерседеса».

      – Что?! – вскинулась я.

      От его фразы я мгновенно впала в ступор, словно окунулась в ледяную прорубь. В бизнес-центре обещал надавать по щекам, теперь – отлупить. Ещё бы ремень показал, тогда бы у меня мозги окончательно отключились. Нельзя говорить такие слова человеку, чьим печальным опытом можно иллюстрировать монографию о семейном насилии.

      Наверное, директор – такой же лицемер, как и мой муж. Пледом укутывал, чтобы согрелась, якобы заботился…

      Кристиан и Пьер, с которыми я очутилась на заднем сиденье автомобиля, внимательно прослушали наш диалог.

      – Вы давно работаете вместе? – спросил Кристиан.

      Нет. Кажется, он поинтересовался, умеет ли мой босс играть в теннис. Хотя… Скорее всего, он спрашивал, долго ли добираться до гостиницы.

      Во, я попала!

      К счастью, в машине мне удалось убедить французов говорить по очереди, не хором. Да, как и предполагалось, они были милыми, в отличие от моего шефа. Мсье Массон, сидевший справа, норовил пристроиться к моему локотку, но я отползала в сторону, где меня ждало поджарое бедро мсье Монсиньи.

      Третий персонаж – Жан-Люк – сидел на переднем сиденье, но постоянно поворачивался к нам, чтобы отпустить