Ветер отчаянных надежд. Екатерина Дибривская

вертели меня в руках всю ночь, меняя позы. То ласкали, доводя до оргазмов – это были руки, губы или член Николая Петровича, то просто грубо трахали – членом Стаса.

      Под утро я чувствовала себя заправской шлюхой. Каждый сантиметр моего тела был покрыт спермой отца и сына.

      Стас молча ушёл из комнаты, а Николай Петрович взял полотенце, за руку довёл до ванной и помог встать под душ. Он даже сам помыл меня.

      Я хотела умереть. Так мерзко мне не было ещё никогда в жизни. Если бы он оставил меня одну, уверена, я вскрыла бы вены блестящей бритвой, что стояла на полке.

      Но мужчина совершал монотонные движения мочалкой или руками, и я сконцентрировала всё своё внимание на этом.

      Он обернул моё тело в полотенце и на руках вынес обратно в спальню.

      Молча подал мне мои вещи, и я торопливо оделась.

      – Идём. Я отвезу тебя.

      Я молча пошла за ним. Села на переднее сиденье и промолчала всю дорогу. Около общежития мужчина повернулся ко мне.

      – Сегодня Стас улетает в Швейцарию. У него проблемы с наркотиками и азартными играми. Больше ты никогда не увидишь его.

      – Мне всё равно, – равнодушно ответила я. – Надеюсь, вы оба сгорите в аду.

      – Полина, – он положил руку мне на колено, и я вздрогнула. – Я не надеюсь, что ты когда-нибудь меня поймёшь, но…

      Я истерично рассмеялась.

      – Господи, вы что мне хотите сейчас сказать? Что у вас не было другого выбора? Что вы не нашли другого метода воздействия на сына?

      Я закусила губу и посмотрела прямо в его глаза.

      – Я вас умоляю. У вас был выбор. Когда Стас будет подыхать от передоза, вспомните, что вы сделали со мной! Вспомните, как вы трахнули девушку своего сына!

      Он поморщился.

      – Этот урок он запомнит на всю жизнь. И никогда не повторит своей ошибки.

      – Знаете что? Идите к чёрту! Вы и ваш Стас!

      Он скользнул рукой под мою юбку, и я замерла. Его рука накрыла мой лобок. Палец ткнулся в клитор и начал поглаживать. Моё тело предательски задрожало от его прикосновений. В одно мгновение мужчина расстегнул ремень безопасности и привлёк меня для поцелуя.

      Он скользнул пальцем под трусики, доводя меня до оргазма. И я просто позволила ему сделать это.

      – Ты заслуживаешь большего, Полина, – сказал он и облизал свои пальцы. – Стас не достоин обладать таким сокровищем.

      Я смотрела в окно, пока слёзы стекали по моему лицу.

      Николай Петрович потянулся к бардачку и достал увесистый конверт.

      – Прости, если когда-нибудь сможешь, что я втянул тебя в наши воспитательные моменты.

      Он всунул мне в руки конверт.

      – Прощай, Полина, – он потянулся и открыл мою дверцу, – и не держи зла.

      Сама не помню, как вышла на улицу и смотрела вслед удаляющемуся автомобилю. Пальцы судорожно сжимали конверт с деньгами. Достойная плата за ночь моего позора.

      Меня не интересовало, во сколько меня оценил этот мужчина. Я засунула деньги в самую глубину своего чемодана и прорыдала три недели.

      2. Стас

      Я