Моя мишень. Ольга Вечная

жестоко подкалывает он меня.

      – Эй! Не смешно! Между прочим, если бы ты не сидел в телефоне половину сеанса, то не задавал бы сейчас глупые вопросы!

      – Мне просто было скучно.

      – Или мы меняем тему, или ругаемся, – грожу ему пальцем и хмурюсь, на что он притягивает меня к себе и бормочет что-то вроде: «Напилась, веди себя прилично», – но при этом улыбается.

      На самом деле я весь вечер смеюсь, разрумянилась, Леха приобнимает меня одной рукой. Я устраиваюсь у него на плече и закрываю глаза, он утыкается мне в макушку. Мы оба сонные, вымотавшиеся, но в целом – вечер могу оценить на пять с плюсом.

      – Ты приятно пахнешь, – говорит он мне шепотом. В салоне громко играет радио, Леха трется носом о мой висок. Он намного ближе, чем следует, я тоже чувствую запах его кожи, смешанный с ароматом туалетной воды. Мне тоже приятно, но я решаю оставить это при себе. Он ведет рукой по моему плечу медленно и вместе с тем невыносимо сексуально. Пульс учащается, хорошо, что в темноте не видно моих постыдно горящих щек и лихорадочно блестящих глаз. Эмоции интенсивные, разрушительные и одновременно… такие настоящие. Никогда я не испытывала ничего подобного. Это слишком. Мне кажется, я медленно умираю.

      Между нами ничего не может быть. У него – невеста, у меня – чувство собственного достоинства.

      Он не пьяный, но навеселе. Я зажмуриваюсь, когда чувствую на себе его горячее дыхание. Он не догадывается, как на меня действуют эти игры по краю терпения, травит каждым движением, словом. Никогда я не слышала: «я тебя люблю» – от мужчины. «Ты приятно пахнешь» – тоже отправляется в копилочку. Но он не должен об этом узнать, по крайней мере, не сегодня. Слишком унизительно.

      – Знаешь, как было бы идеально закончить вечер? – у самого моего уха звучит его тихий, низкий голос. Мне кажется, я сейчас ударю его изо всех сил. Нервно прикусываю внутреннюю сторону щеки.

      Вот так просто у людей: сходили на свидание, почувствовали химию, переспали. Перед этим купили надежные презервативы, обсудили допустимое в постели, наговорили друг другу приятных слов для храбрости. Обыкновенно и достойно. У других. Не у меня.

      – Сейчас мы тебя привезем к Нике, и закончите, – парирую без особого энтузиазма. Жалею, что произнесла эти слова вслух. Воображение щедро подкинуло картинки, которые представлять совсем не стоило.

      – Ты бы хотела оказаться на ее месте? – видимо, мой снайпер выпил больше, чем следует. Делаю глубокий вдох перед тем, как ответить:

      – Нет, конечно. Бедняжка сидит у окна и ждет. Не мое.

      Он смеется, а потом мы оба смеемся, но недолго, потому что, по сути, не над чем.

      – Да, я гадко с ней поступаю.

      – Почему? Тебе нравится обижать людей, которые тебя любят? Это такой способ психологической самозащиты?

      – Я такой, какой есть. Бывают и похуже.

      – Ой, Леш, что за чушь? Любой человек может измениться, если захочет. Тем более, в лучшую сторону. Ты ее осознанно держишь на расстоянии. Чего ты боишься?

      – Ничего.

      – Все