Дневник Дракулы. Лариса Сегида

какие-то фамильные драгоценности или деньги?

      – Я не прикасаюсь к ее кладам, если таковые, конечно, имеются в доме, – отрапортовала я медсестре. – Передайте ей, что охранник из меня более-менее приличный.

      Что такое «Д»? Оно пока не встречалось мне в анналах ее квартиры-склепа. Но, если даже и обнаружу, количества моей совести будет достаточно, чтобы оставить бабкины тайны в неприкосновенности. Я, конечно, маленькая бяка, но далеко не последняя сволочь. Все, что я откопала в старушечьих закромах, все, что меня удивило в той или иной степени, никак не начиналось с этой магической «Д»: книги, библиотека, шубы, платья, туфли, сундук с консервами, рояль, скрипка, картины, керамика, чеканки. Может, ее просто беспокоит сам ее ДОМ, который остался на попечении такого выродка, по ее мнению, как я, или же я сама – объект ее волнений, ведь мое имя, кстати, тоже начинается с Д?

      ***

      ДНЕВНИК ВЛАДА

      Я пишу свое прошлое, а руки дрожат от воспоминаний. Будет ли история благосклонна к нашему роду и честна, чтобы не очернить его?

      В ноябре 1447 года «доблестный» Хуньяди отправился в очередной «рыцарский» поход. Его целью был мой отец и брат Мирча. Они не хотели этой войны, не ждали ее и встретили армию Хуньяди малочисленным войском. Сражение длилось недолго недалеко от Тырговиште. Мирчу выдали венграм валашские бояре, те, кто не любил отца, кому дороже процветания княжества был собственный мешок с деньгами и сытый живот. Крестьяне, те, кто видел, рассказывали мне позднее, что Мирчу жестоко пытали, изощреннее турецких палачей, и похоронили заживо, лицом в сырую землю, как падшую тварь.

      Я отомстил, Мирча, за тебя, я сотворил с их гнусными телами худшее из худших истязаний. Бог не может винить меня за это, он не смотрит на темные и низкие деяния человека, как не замечаем мы, люди, мира насекомых и гадов. Все, что не касается Бога, оценивает сам человек, исходя из морали его настоящего или будущего. «Не судите, да не судимы будете». Как бы я хотел следовать этой истине всю жизнь! Но в моем положении невозможно. Господарь не может не судить, не может не казнить, потому как его заботит не собственная шкура, а судьба тысяч, подчиненных ему. Я судил Зло Злом во имя Добра, я вспарывал тела врагов, я проливал их кровь на мою землю, чтобы цвела она, а не сделай я этого, кто бы и когда совершил справедливость на моей земле? Разве блаженны нищие духом? Я презирал таковых всегда, потому что они-то и порождают Зло по скудоумию своему, нищете и гнилости душевной.

      Зло порождает Зло, но ведь и Добро зачастую тоже порождает Зло. И первым же создателем Зла был никто иной, как библейский Бог, кто сам породил Змея и однажды скинул его с небес за неугодность. Змей летел вниз, плакал от боли, но больше от обиды. Быть может, он и совершил Зло для Бога, но Добро для глупеньких людей, озарив их разум. И за то, и за другое он получил Зло. Падшего ангела ненавидят и презирают люди, которых он просветил. И если Зло порождает Зло и Добро порождает Зло, выходит, Зла в мире больше, но даже более того, любое действие,