Бывших принцесс не бывает. Людмила Гурламская

сильный маг. Пожалуй, один из лучших среди современников. Наверное, поэтому он такой злой и нервный. До сих пор не женат бедолага. Благодаря дядиному завещанию и личной просьбе нашего правителя не отказываться от наследства, сообщество магов Ричард больше не возглавляет. Вот только неприязнь к эльзиму и всему, что с ним связано, никуда не делась. Как этот человек может руководить нашим предприятием? Каждый день он переступает через себя и свои принципы. Он просто не заинтересован в результате! И этот нерабочий настрой, как зараза, передается подчиненным! С его появлением на заводе начался разброд и шатание. Сначала всякие мелкие казусы вроде массовых желудочно-кишечных расстройств среди рабочих и, соответственно, невыходов на работу. Потом казусы стали крупнее – какой-то форс-мажор у производителя ингибитора, задержки поставок. Теперь, как выяснилось, нам еще и привезли совсем не то, что значилось в договоре. И вот результат – угроза взрыва в пятом цехе. И, почему-то мне кажется, что это еще не конец. Рыба гниет с головы.

      – Ненавижу магов! – прошептала я, сосредоточенно ковыряясь в панели управления. На первый взгляд она была абсолютно исправна, но что-то подсказывало, что верить первому впечатлению не стоит.

      – Миав! – требовательно мяукнула одна из моих маленьких помощниц и ткнула лапкой куда-то вглубь трубок и проводов, привлекая мое внимание.

      Кошки – моя любовь и моя слабость. Так получилось, что на заводе мы появились вместе. Десять лет назад я бежала из своей страны. Решение было принято быстро, у меня не было времени собраться. Границу переходила окольными путями, через лес и еще несколько дней шла до ближайшего приграничного поселения. На подходе к цивилизации я вдруг поняла, что просто не могу выйти на люди в таком виде. Искупалась в горном ручье и в нем же постирала мой единственный комплект одежды. Пошла в мокром. Время года, надо сказать, совсем не располагало для водных процедур на открытом воздухе. Осень, конечно, выдалась сухой и солнечной, но все же была осенью. Организм мой такого обращения не оценил и отомстил жестокой лихорадкой. Я не понимала, что со мной происходит. Мне было то жарко, то холодно. Я с трудом соображала, куда иду, перед глазами все расплывалось. Увидев перед собой кирпичную кладку, я подумала, что это стена какого-то дома и двинулась вдоль нее, надеясь найти вход. Тогда я не знала, что это был длинный-предлинный забор завода. Я свалилась где-то метров через семьсот. Просто потеряла сознание. Как потом выяснилось, не дошла всего лишь чуточку до ворот.

      Дальнейшее я знаю со слов Сержио. Он возвращался из города и вдруг перед его мобилем выбежала кошка. Выбежала и снова юркнула в кусты. Ее поведение показалось ему странным и он решил последовать за ней. И нашел замерзшего, почти посиневшего ребенка в бессознательном состоянии, которого грели три кошки. Он отнес меня в свои апартаменты на заводе, вызвал лекаря… Кошек потом пришлось тоже впустить. Они устроили марш протеста под окнами той комнаты, где я лежала…