Навеки твой. Прощай. Юлия Резник

совсем не держали. Лера села. Вцепилась пальцами в простыню, которую вот только что с таким усердием распрямляла. Моргнула, стряхивая с глаз блестящую пелену. И сама на себя разозлилась! В конце концов, если бы он ее не бросил, её жизнь не сложилась бы так. Если бы он только ее не бросил…

      Поймав себя на этой мысли, Лера запнулась. И рассмеялась… Большего абсурда она не могла и придумать.

      – Мама! Я все! – проорал во всю глотку Тёмка.

      Лера вскочила и побежала к сыну. Тот, как всегда, выбрался из ванны, толком не вытершись, и теперь стоял на холодном полу в луже воды. Лера замотала его в полотенце, чмокнула в нос и на руках понесла в комнату.

      – Не выключай свет! – велел Тёма, когда она, думая, что тот уснул, уже кралась к выходу.

      – Как скажешь, мой хороший. Как скажешь…

      Обычно Лера ложилась поздно. Но тот день измотал ее до предела. Она быстро обмылась и юркнула в постель. Где-то там… за пределами этой комнаты, набирал обороты скандал. Но она не интересовалась его подробностями. Ей не было дела до того, кто и что скажет. И как воспримет её слова. Все, чего она хотела – свободы. Много или мало для женщины, которая никогда ее не имела?

      А потом зазвонил городской… Лера полагала, что такой связью уже никто не пользуется, поэтому даже не сразу поняла, откуда идет звук. Конечно, самым правильным в сложившейся ситуации было не брать трубку. Ведь ей на этот номер звонить не могли… Но что-то будто толкало ее вперед. К небольшому журнальному столику.

      – Да? – облизав пересохшие губы, прошептала она.

      – Неужели ты действительно думала, что от меня спрячешься?

      Стайка колючих мурашек подняла тонкие, невидимые глазу волоски на предплечьях.

      – Чего ты хочешь, Паша? Я ведь сказала, что между нами все кончено. Я… не хочу это продолжать.

      – Я знаю, ты на меня обижена. Я… понимаю, что перегнул палку в последний раз, но, черт, Лер, этого больше не повторится. Я клянусь тебе, не повторится! Слышишь?!

      Вот так всегда. Извинения – это последняя стадия. Они каждый раз следуют за оскорблениями и угрозами. Сценарий прописан в деталях и никогда не меняется. За столько лет Лера выучила его наизусть.

      – Я слышала это много раз. И потом все повторялось. Снова и снова…

      – Прости меня…

      Почему именно она должна прощать? Почему прощать должен непременно обиженный? Кто придумал этот бред? И где набраться великодушия, чтобы простить? И надо ли его прощать в принципе?

      – Нет, Паша. На этот раз все кончено.

      – Это он, да?! Это все этот черномазый! Ты всегда к нему неровно дышала, а теперь… вы с ним сговорились, да? Утопить меня решили?!

      Децибелы в ушах нарастали. Оскорбления лились рекой, и поначалу, скорей всего по привычке, Лера их покорно выслушивала. А потом нажала отбой.

      Нет. Она ни с кем не сговаривалась. Таиру до неё уже тысячу лет нет никакого дела, и только такой параноик, как Исаев, мог думать иначе.

      Глава 3

      – Нет-нет, милый, достаточно… Не то тесто получится очень густым.

      Артем засопел, отставил