Всё могут короли. Одним росчерком пера. Пять слов на букву "л". Ирма Гринёва

весьма по вкусу. Он с удовлетворением констатировал, что внешность у принцессы Имоджен вполне на уровне, рост значения не имеет, а формы нарастут с годами. Свои размышления король вслух не озвучивал.

      Имоджен была немало смущена. Неужели король Оенгус столь прозорлив, что сумел сразу разглядеть в ней девушку? Или прочёл об этом в письме внука? А, если это Аонгус, то когда догадался, что они с Тэмом одно лицо? Почему ничего ей не сказал? Ему всё равно? Вопросы кружились и кружились в голове, король Оенгус молчал, и Имоджен вынуждена была начать первой:

      – Ваше величество, – произнесла она с глубоким реверансом, – разрешите выразить Вам глубокую благодарность за Ваш теплый приём. Прошу извинить меня за неожиданное вторжение. Меня оправдывает только искреннее беспокойство о здоровье короля Аонгуса, отважного воина, возглавившего борьбу с вероломными завоевателями, и, смею надеяться, моего доброго друга. Могу я увидеть короля Аонгуса?

      Вот, значит как! – подумал Оенгус. Аонгус представил принцессу в письме невестой, а она «смеет надеяться» на дружбу? Что-то здесь не так!

      – Прошу прощения, принцесса! – церемонно ответил король Оенгус, – Мой внук отрекомендовал Вас как Его высочество принцессу Имоджен из королевства Чекменхэй. Представить нас друг другу лично король Аонгус на данный момент не в состоянии. Вынужден просить Вас о подтверждении Вашего титула.

      – Вы, безусловно, правы в своём требовании, Ваше величество! Мы не были представлены друг другу официально. Тем более, в условиях войны, необходимы осторожность и бдительность. Мой отец, король Рэналф, перед походом передал мне королевскую печать и письмо к родственникам моей матушки на случай его печального исхода. Такого подтверждения будет достаточно? – спросила Имоджен, протягивая королю Оенгусу перстень с печаткой и сложенный листок бумаги, запечатанный сургучом.

      – Более чем! – ответил король, возвращая принцессе знаки её королевского происхождения, – Примите мои искренние соболезнования по поводу гибели короля Рэналфа. Мы не были близко знакомы с Вашим отцом, но весть о его героическом сопротивлении варварам дошла и до Бордерса.

      – Благодарю, Ваше величество! Мне не с кем было оплакать его кончину, но я каждый вечер молюсь за его душу. А утро начинаю с молитвы о даровании здоровья королю Аонгусу, – тактично напомнила Имоджен о цели своего визита.

      – У Аонгуса сейчас находится лекарь. В ожидании пока он закончит свои процедуры, я предлагаю нам с Вами прогуляться по саду.

      – Ваше величество, если Вы думаете, что вид кровавых ран может меня шокировать, то Вы ошибаетесь. В партизанском отряде я не раз помогала знахарю, спасая раненых. В том числе и королю Аонгусу при его первом ранении.

      Король Оенгус ничего не ответил, лишь протянул руку, приглашая последовать за ним.

      В покои, где находился раненый, они вошли, когда лекарь с помощницей закончили перевязку груди и приступили к обработке раны на голове. Даже у повидавшего на своём веку немало ран и не склонного к сантиментам