Белый свет. Юрий Павлов

белого света, так что твое место среди нас. Пойдем со мной, я представлю тебя командованию. Хотя… Стой! Кажется, я знаю, кем ты можешь быть. Но, если это так, это ж… Я глазам своим не верю!

      Парень дошел до восторга, а озадаченный Андрей, пытаясь построить целостную картинку из обрывков информации, которыми поделился Игорь, продолжал видеть в нем излишне веселого чудака. Он понял по его лицу, что этот парень хочет рассказать нечто самое удивительное, какую-то самую большую новость, до которой только что дошел. Игорь хотел уже протянуть руку Андрею… Но внезапно застыл. Ноги были немного согнуты в коленях, одна рука была вытянута в сторону Андрея, а другая оставалась на уровне бедра. Было слышно, как он дышал. Андрей заметил, что зрачки Игоря резко стали большими, и услышал от него лишь умоляющий шепот:

      – Беги!

      Андрей стоял как вкопанный, не понимая, что происходит. И вдруг над его головой возник шумный летательный аппарат. Андрею показалось странным, что его гром не донесся до них прежде. На вид он был как та машина, на которой они добрались сюда с Максимом, разве что больше в несколько раз и на нем не было колес, только крутящиеся с большой скоростью лопасти, как на вертолете, но заключенные в окружности, были по бокам. По бокам к нижней поверхности корабля были прикреплены две пушки калибром 30 мм. Они напоминали жало летающего насекомого, а саму машину можно было сравнить с его туловищем. По ассоциации Андрея, к нему приближался вертолет, но явно не нового поколения. Корабль медленно опустился на землю, и из него вышли двое подтянутых молодых людей в таких же белых формах, как и у Андрея. «Ну все, повязали меня! И буду жить я в новом месте. Решетка меня ждет», – пал духом Андрей. Один из Уважаемых слуг был высокий, светловолосый, с грубыми чертами лица и крепкими руками, взгляд твердый, как скала, хотя то же самое можно сказать о его мышцах, а другой немного ниже ростом, с рыжими волосами и не менее крепкими руками, аккуратной тонкой бородкой, утончающейся по направлению к бакенбардам, и более приветливым взглядом, чем у его напарника.

      – Беги! Они убьют тебя!

      Андрей, придя в себя, подбежал к Игорю и начал трясти его, но его устойчивость не поддавалась. Он, если можно так выразиться, шатался, будто каменная статуя. Что-то странное творилось, весом парень был, конечно, легче статуи, но, подняв его, все равно не убежишь. Андрей хотел сбежать, он очень этого хотел, все его тело от подкашивающихся ног до лихорадочно трясущихся рук просило, умоляло, настаивало, чтобы он сбежал отсюда. Но, повернувшись к застывшему другу, он ощутил внутри себя клетку, мешающую ему сделать этот шаг. Его душа не могла оставить его одного, пусть он еще и не разобрался, кто здесь прав, а кто виноват. Важным было для него то, что этот человек оказался в беде. Поэтому он не убежал.

      Уважаемые слуги стали наступать, с каждым шагом приближаясь к молодым людям, словно клинок, который медленно вонзается в сердце, не убивая, но принося дикую невыносимую боль. Они шли ровно, не нога в ногу, но что-то было в их движении едино. Расстояние между ними стремительно сокращалось, а плана