Мой палач. Надежда Олешкевич

вороного коня. Стоило мне потянуться к веревке, как поблизости раздалось уханье совы и шумное хлопанье крыльев. Вероятно, ее встревожила удаляющаяся лошадь. Этот звук определенно должен был разбудить Тиррена, поэтому я начала действовать намного быстрее и менее аккуратно. Пальцы не тряслись, слушались, веревка легко им поддавалась. Но стоило мне попытаться взобраться на жеребца, как сильные мужские руки потянули за талию и откинули меня на землю.

      Идеальная возможность вырваться на свободу обернулась крахом.

      – Не хотите отправиться на поиски второго коня? – грозно навис надо мной черный силуэт.

      – Хочу, – я поднялась на ноги и бросилась к ближайшим зарослям, опасаясь последствий неудавшегося побега.

      – Куда? – проревел мужчина, а его миам толкнул меня в грудь, и я упала обратно на землю.

      – За лошадью, вы же сами сказали.

      – Эйви Морисон, от меня не убежать. Примите это и перестаньте все портить.

      Я чуть было не хмыкнула в голос, не согласившись со сказанным. Он являлся слишком самоуверенным, если надеялся, что я с опущенной головой и в полной покорности пойду за ним в Шигард. Ну и пусть мне снова не удалось отделаться от его присутствия, так это ведь не конец. Впереди еще полночи и день пути.

      – А, так все-таки вините меня в смерти своих солдат, – от гречи отобранной свободы я словно позабыла, где и с кем нахожусь.

      Жаль, в темноте не удалось различить выражение лица мужчины. Он не ответил, обошел стороной и принялся обратно привязывать лошадь к дереву.

      – Вторая сама убежала, тут уж я не виновата. Надо было лучше закреплять.

      Тиррен приблизился ко мне, постоял так полминуты, раздумывая над чем-то, а затем наклонился и схватил меня за локоть, заставляя встать на ноги. Стоило сделать попытку вырваться, как длинные пальцы больно сжались кольцом на руке. Бороться с ним отпало всякое желание. По пути к своему покрывалу он подхватил и мое, затем достал из сумки веревку и начал связывать наши запястья.

      – Сразу так сделать нельзя было? Ну, или привязать меня к дереву. Я думала, все так поступают с заключенными.

      – Эйви Морисон, – посмотрел мужчина в мою строну и сделал небольшую паузу, – вы меня с кем-то путаете. Я не слежу за людьми.

      «Я их убиваю», – внутренний голос закончил его фразу, и по позвоночнику пробежалась леденящая змейка страха.

      – То есть, – не обращая внимания на грубый тон палача и неприятные ощущения после услышанного, я снова принялась за свое, – вы попросту ошиблись? Неужели не знали, что пленникам свойственно сбегать?

      Мужчина покачал головой и закончил все-таки связывать наши запястья, проверив узлы на крепость.

      – Зачем кого-то привязывать к дереву? – сухо проговорил он. – Я способен обнаружить попытку побега и предотвратить ее без этого.

      Меня так и тянуло сказать, что лошадь ему не удалось задержать. Однако не стоило на этом заострять внимание, чтобы не вызывать ненужных вопросов.

      – А