Сибирская любовь. Книга 2. Холодные игры. Екатерина Мурашова

А ведь трактирщики-то всегда… Здесь других заведений и нету, где остановиться, если он не врет, конечно. Но зачем ему? А ты-то, Вера, сама ела чего?

      – Я внизу ела. Думала, узнать заодно. Здесь правда хорошо. И постное есть, и скоромное. Мне на десять копеек лапши дали, суп, капусту, пирог…

      – Ладно, ладно… – Софи вовсе не интересовало, что ела Вера. Просто ее, как дворянку, с самого детства воспитывали так: ты принадлежишь к высшему классу, в ответе за все, проверь, все ли в порядке у низших. Раньше за слуг отвечала Наталья Андреевна. Теперь ее здесь нет. Следовательно, Софи должна… Впрочем, делала она это совершенно механически, не вкладывая в «дворянские обязанности» даже частицы души. Да если честно, то и не понимала, и не чувствовала совсем, почему один взрослый человек должен отвечать за другого. – Ох, как спать отчего-то хочется…

      Казалось, угроза всему делу и тысячеверстному пути совершенно не волнует Софи. Вера пожала плечами, присела на лавку.

      – Так будете одеваться-то выходить или как? – помолчав, спросила она, глядя в сонные, с детской молочной поволокой глаза Софи.

      – Буду, буду, буду, скоро, скоро, скоро, – скороговоркой пробормотала Софи. – Но не сейчас…

      Тем временем внизу, в хозяйских комнатах, Илья, подпрыгивая, натягивал меховые мансийские сапожки.

      – Куда опять понесся, бестолочь?! – вопросил Самсон.

      – Мне нужно, папаня, нужно!

      – Одному, значит, мало-мало нужно, у другой нездоровье, а Самсон, значит, самый здоровый, а?! Я, значит, должен и внизу в зале сидеть, и если барышне что понадобится…

      – Хаймешка обслужит, я ей сказал…

      – Он ей сказал! Нет, вы только послушайте…

      – Готовь лучше, папаня, водки побольше и закуски на вечер, – уже с порога усмехнулся Илья. – Сегодня, я так думаю, у нас большой прибыток будет…

      – Это с чего это?! – насторожился Самсон.

      – А кто меня учил, что прибыль в торговом деле – это прежде всего организация рекламы? А?!

      Илья со скрипом затворил за собой дверь, впустив небольшое облачко пара и горсть снежинок, тут же осевших на половик водяной пылью. Самсон грузно опустился на лавку и сосредоточенно почесал небольшую темно-красную плешь, обрамленную черными с проседью кудряшками.

      «Какая ж для Самсона реклама, если в Егорьевске всего одна корчма?» – спросил он сам у себя.

      – Самсон, я говорила тебе сто раз, но ты не слушал меня. – На пороге комнаты появилась невысокая полная женщина, закутанная в шаль с кистями. – Он ни в грош не ставит твой авторитет, и теперь уж его не воспитаешь…

      – Тебе уже лучше, Розочка? Как твой желудок? Мы не хотели беспокоить тебя…

      – Разве без меня дела могут идти, как им следует?

      – Разумеется, нет…

      – Я слышала, что говорил твой сын… Он был возмутительно…

      – Но, Розочка, во-первых, это и твой сын, а во-вторых, что же я могу…

      – Теперь уж поздно, я сказала, но раньше ты, как мужчина, должен был брать в