Пусти козла в огород. Людмила Милевская

друг к другу драцены, бегонии и филодендроны. Я изумленно воззрилась на Алису:

      – В чем дело, дорогая? Не жалеешь себя, пожалей хотя бы свои цветы!

      – Думаешь, они тоже чахнут от краски, от краски? – поразилась Алиса.

      – Чахнут? Загибаются! – воскликнула я и, не находя слов, лишь воздела руки к небу, благо оно смотрело на меня сквозь окна.

      Мы спустились в мастерскую. Туда уже прибыла Марго. С ведром, полным удобрений, она готовилась к восхождению в оранжерею. Увидев меня, Марго обрадовалась и закричала:

      – Ужас!

      – Еще бы, – ответила я, кивая на картины Алисы.

      – Ничего не помогает, – кивая на удобрения, согласилась со мной Марго и со вздохом отправилась в оранжерею.

      Алиса кинулась собирать свои банки. Выбрасывать их она не стала, но спрятала подальше в ящик, клятвенно заверив меня, что будет чаще гулять на воздухе и реже околачиваться в мастерской.

      – Сухость во рту и головную боль как рукой снимет, – пообещала я и не ошиблась.

      Алиса свежела прямо на глазах и уже к вечеру была так же хороша, как и прежде. Мы отправились к Финскому заливу, благо дом Алисы рядом. Гуляли по берегу так называемой Маркизовой Лужи и сплетничали, сплетничали о своих мужьях.

      – Ах, поверить не могу, что Евгений женился на Юле! Женился на Юле! – прижимая руки к груди и наивно хлопая длинными пушистыми ресницами, восклицала Алиса.

      В лучах заходящего солнца ее бронзовая кожа казалась золотой, синие глаза приобрели особую прозрачность, волосы сияли; я залюбовалась ею и подумала: «Конечно, легко ей быть счастливой: ест что хочет и не полнеет. Когда долго сидишь на диете, неизбежно портится характер».

      – Сама виновата, – ответила я. – Точнее, виноват мой язык. Знала же, что у Женьки с Юлькой обошлось без романа, так нет же, не удержалась. Когда я ревную, меня несет – говорю что ни попадя. Поругались, и я умчалась в Мексику. Конечно же, не одна. Назло Евгению. Он как-то узнал.

      Алиса испугалась:

      – Умчалась в Мексику? И там ему изменила? Мне стало смешно:

      – Почему – там?

      – Еще здесь изменила?! – Алиса всплеснула руками, в ее лазурных глазах отразился настоящий ужас.

      – Ни там, ни здесь. Ты меня знаешь, нигде толком не изменила. Одни разговоры. С моей стороны. Он – да! Мой поклонник страшно влюблен и готов хоть сейчас жениться, но…

      Я поиграла глазами, предоставляя Алисе возможность догадываться самой. И зря. Она не правильно поняла:

      – Поклонник женат?

      Мне почему-то расхотелось откровенничать. Никакой фантазии, одна глупость.

      – Не в этом дело, – отмахнулась я. – Мы вернулись в Россию, а здесь все по-другому. Знаешь, курортный роман тем и хорош, что о нем легко можно забыть. Я так и сделала, а вот Женька нет. Он собрал свои шмотки и отправился… к Юльке. До сих пор не пойму, почему к Юльке? Он же терпеть ее не мог! Ну разве можно верить мужчинам?

      – Моему Герману можно, – с гордостью заявила Алиса.

      Я