Назад в будущее. Истории о путешествиях во времени (сборник). Марк Твен

и вскричал в полном отчаянии:

      – Неужели никто тут не знает Рипа Ван Винкля?

      – Ах, Рип Ван Винкль! – раздались голоса в толпе. – Ну еще бы! Вот он, Рип Ван Винкль, вот он стоит, прислонившись к дереву.

      Рип взглянул в указанном направлении и увидел своего двойника, совершенно такого, каким был он, отправляясь в горы. Это был, по-видимому, такой же ленивец и, во всяком случае, такой же оборвыш! Бедняга Рип окончательно растерялся. Он усомнился в себе самом: кто же он – Рип Ван Винкль или кто-то другой? И пока он стоял в замешательстве, человек в треуголке обратился к нему с вопросом:

      – Кто же вы и как вас зовут?

      – Бог его знает! – воскликнул Рип, теряя рассудок. – Ведь я вовсе не я… я – кто-то другой… Вчера вечером я был настоящий, но я провел эту ночь среди гор, и мне подменили ружье; все переменилось, я переменился, и я не могу сказать, как меня зовут и кто я такой.

      Тут присутствующие начали переглядываться, перемигиваться, покачивать головой и многозначительно постукивать себя по лбу.

      В толпе зашептались о том, что неплохо отнять у старого деда ружье, а не то, пожалуй, он натворит каких-нибудь бед. При одном упоминании о подобной возможности самонадеянный человек в треуголке поспешно ретировался. В эту решительную минуту молодая миловидная женщина, протолкавшись вперед, подошла взглянуть на седобородого старца. На руках у нее был толстощекий малыш, который при виде Рипа заорал благим матом.

      – Молчи, Рип! – вскричала она. – Молчи, дурачок: дедушка тебе худого не сделает.

      Имя ребенка, внешность матери, ее голос – все это пробудило в Рипе вереницу далеких воспоминаний.

      – Как тебя зовут, милая? – спросил он.

      – Джудит Гарденир.

      – А как звали твоего отца?

      – Его, беднягу, звали Рипом Ван Винклем, но вот уже двадцать лет, как он ушел из дому с ружьем на плече, и с той поры о нем ни слуху ни духу. Собака одна вернулась домой, но что сталось с отцом, застрелил ли он сам себя или его захватили индейцы, – никто на это вам не ответит. Я была тогда совсем маленькой девочкой.

      Рипу не терпелось выяснить еще одно обстоятельство, и с дрожью в голосе он задал последний вопрос:

      – Ну, а где твоя мать?

      – Она тоже скончалась; это случилось недавно. У нее лопнула жила – она повздорила с коробейником из Новой Англии.

      По крайней мере, хоть это известие заключало в себе кое-что утешительное. Бедняга не мог дольше сдерживаться.

      В одно мгновение и дочь, и ребенок оказались в его объятиях.

      – Я – твой отец! – вскричал он взволнованно. – Я – Рип Ван Винкль, когда-то молодой, а теперь старик Рип Ван Винкль. Неужели никто на свете не признает беднягу Рипа Ван Винкля?

      Все пялили на него глаза. Какая-то маленькая старушка, пошатываясь от слабости, вышла наконец из толпы, прикрыла ладонью глаза и, вглядевшись в его лицо, воскликнула:

      – Ну, конечно! Это же – Рип Ван Винкль, он самый!