Футуризм и всёчество. 1912–1914. Том 2. Статьи и письма. Илья Зданевич (Ильязд)

мастера большой величины. Здесь не приходится говорить ни о каком будущем, то, что сделано сейчас, имеет исключительное значение. Вещи религиозные я должен был смотреть главным образом в распорядительской, так как они почти целиком были сняты цензором: потому неудобно де таким вещам быть на выставке с названием «Ослиный хвост». Все эти произведения большого художественного значения – не говоря о красоте цвета, выразительности, монументальности, прекрасной живописи, всем качествам, сильно говорящим в пользу декоративного искусства, самое главное в этих вещах – их удивительный духовный подъём. Беру для примера четырёх «Евангелистов»²¹. Каждый из них написан в своём цвете в таком порядке: синий, красный, серый, зелёный; каждый в отдельности и все вместе они представляют определённую живописную массу – по выражению, характеру и движению фигур они настолько прекрасно скомпонованы, что являют единственный образчик произведения, разделённого цветом и так великолепно связанного линиями и красочными массами. Живопись их вполне свободна и представляет один из лучших образцов, которые я знаю. Единственным конкурентом может быть только Греко в своих лучших вещах, но задачи его, так же как и его живопись, никогда не были столь широкими, как в этих четырёх фигурах.

      Удивительно слушать самоё Гончарову, как она смотрит искусство – любит она Греко, Сезанна, Пикассо – говорит «хороший художник», «хороший художник», но в общем чувствуется, что ей решительно всё равно, что она делает значительно превосходнее, и ей даже об этом особенно не хочется говорить – Запад она сплошь отвергает – искусство всё идёт с Востока и оттуда всегда шло, и выходит, что теперь надо бороться с опошляющим влиянием Запада, не говоря уже о Maтиссе, который в её глазах просто приятное варенье, и с Сезанном, Пикассо, кубистами и футуристами, которых она называет современными романтиками и неоромантиками. При таком взгляде совершенно смешной, детской кажется борьба с Репиным, Бенуа, как-то стыдно даже говорить о таких незначительных и отживших явлениях. Когда она это говорит, то это имеет совершенно особое значение – она не словами, а своими произведениями показала своё художественное значение и силу. Ведь её три слова: «Вы стадо баранов», сказанные на пресловутом диспуте футуристов²², вызывают гораздо больше ярости и протеста, чем многолетняя борьба и речи старо-и неодекадентов.

      Возможности по поводу павлина и другие работы в разных стилях являются прекрасным образцом того, как она может распоряжаться материалом, способом трактовки, композицией и какую может создать редкую и ценную фактуру²³. Из них кубистический белый павлин и павлин под солнцем очень интересны, а также крестьянин с трубкой (подносный стиль)²⁴ и несколько непосредственных восприятий, впервые поражающих современной примитивностью.

      К Гончаровой я ещё вернусь при разборе «Мишени», на которой она опять играла вместе с немногими ещё участниками этой выставки выдающуюся роль. Теперь же перехожу к Михаилу