Темная для принца. Дана Данберг

поэзия, литература, живопись. Если будет что-то связанное с историй или магией – это проще.

      – А математика?

      – Даже пытаться не буду. – Камила махнула рукой.

      – Ты ведь не будешь все изучать одновременно? – закинула удочку я.

      – Не буду, но мне в основном только пролистать. А что тебе нужно?

      – Этикет в первую очередь.

      – А, этим поделюсь. Давай тогда по очереди.

      – Ладно, спасибо, выручила. Боюсь, тут скоро книги вообще закончатся, – усмехнулась я, обводя взглядом полупустые полки. – Теперь осталось найти, где приткнуться.

      Тихое, хоть и пыльное место мы обнаружили за одним из стеллажей в самом дальнем углу. Тут и просидели до обеда. А после еды, когда соседка пошла проходить первый этап, я вернулась сюда же и продолжила грызть гранит премудростей книксенов и глубоких реверансов с большими столовыми наборами приборов в придачу.

      На следующее утро, сразу после завтрака, я пошла на процедуру проверки магической и физической чистоты. Это только выглядит страшно, по факту нужно всего лишь положить руки на специальный кристалл. Ничего особенного.

      Условием магической чистоты, как известно, является невинность, эти вещи взаимосвязаны. Так что если у конкурсантки уже был мужчина, то это будет видно по цвету кристалла.

      Я положила руки на небольшой, размером с детский мячик, камень, и в ту же секунду он зажегся ровным, без прожилок, голубым светом. Да, я тяготею к стихии молнии, хотя по своему магическому уровню могу использовать все пять одновременно. Просто индикатор показывает то, что призываешь чаще, а я с детства всю окрестную шпану гоняла слабыми электрическими зарядами.

      – Леди Кастеро, благодарю, можете положить кристалл, – кивнул один из помощников распорядителя. Тут, чтобы исключить любые подтасовки, сидела комиссия из целых восьми человек, плюс все происходящее записывали вездесущие летающие камеры.

      Тем, кто не пройдет этот этап, пообещали, что запись не пойдет в визор, чтобы не позорить девушку на всю страну, только ее родителям. Думается, что обманщицам, если таковые самоубийцы найдутся, от этого не легче.

      Я положила камень, поблагодарила, в свою очередь, комиссию и вышла, тут же нос к носу столкнувшись с Фабией.

      – Привет, как дела? – спросила безразлично, поскольку вот до кого мне совсем нет дела, так это до нее.

      – Вот скажи мне, Кастеро, – не отвечая на приветствие, прошипела офицер Вастеросо, – тебе совсем нечем заняться?

      – В каком смысле?

      – В таком, что ты мало того, что везде ходишь с этой паркетной курицей Салиньеро, так еще решила продолжить участие в этом конкурсе.

      – А какие варианты? – Да уж, Фабия меня немало удивила одной только постановкой вопроса. Странная она. Очень.

      – Я, например, не собираюсь завтра идти на это унизительное обследование! Это противоречит чести офицера Легиона – участвовать в подобных мероприятиях!

      – Леди Вастеросо, – вырвала локоть из цепкого захвата ее клешни и остановилась посреди