Кнопка. Под прикрытием. Ульяна Гринь

Почему не завтра? К чему такая спешка?

      Маргарита Аресовна буквально втолкнула меня в предбанник, бросила офиснику:

      – У себя? – и, не дожидаясь ответа, распахнула дверь в кабинет: – Вячеслав Олегович, вот, Вронская.

      – Вронская, – повторил баритон декана. – Спасибо, Марго, можете идти.

      Марго. Вон оно чо, Михалыч. Да они давние друзья. Отметив это в уголке мозга, я прошла в кабинет, старательно изображая из себя встревоженную вызовом институтку и наивную блондинку.

      – Садитесь, – предложил мне Полоз, стоя у окна. Я села, уставившись на спину, туго обтянутую пиджаком в мелкую полосочку. Опять пытать будет? Или сжалится?

      – Очень испугались?

      Ой. И тон какой-то мягкий стал… И спина уже не такая прямая, будто палку из-под пиджака вынули. Уж не сочувствует ли мне большой и холодный змей змеевич? Стоп. Мне же память типа прочистили. И он об этом знает. И спрашивает. Ога. Он знает про закрытое сознание, но не знает, каким образом. Продолжать играть дурочку? Или… Что там было написано в краткой истории семьи Вронских?

      – Конечно, мне же не сказали, зачем вы меня вызвали.

      Я всё же врубила дурочку. Полоз обернулся, пристально глянул прямо в душу через глаза. Это вам не мягкая домовячья лапка! Змей просто подмял моё сознание под своё, завладев им, взяв и рассматривая, точно интересную игрушку.

      – Кто ты?

      Голос в моей голове звучал притягательно и любопытно. Видимо, он обладал некой специальной силой, как умелый гипнотизёр, проникал в самые потайные уголки мозга и доставал самые страшные тайны с полочек разума. Я закрылась ещё в коридоре общежития, оставив на виду лишь сведения и ложные воспоминания Ады. Однако почувствовала, что долго противиться голосу Полоза не смогу… Моя сущность рвалась из-за запертых дверей и глухо неразборчиво кричала: «Я Воронцова-Вельяминова!» А Ада сидела куклой и вяло, неубедительно твердила: «Вронская я, студентка Вронская…»

      – Ты не так проста, студентка Вронская, – хмыкнул Полоз. И мне отчего-то показалось, что я не должна была слышать этих слов. Полоз слегка напрягся, мысленно огладил моё сознание, как напуганную лошадку, чтобы успокоить и вернуть доверие, и я начала играть в поддавки. Пусть думает, что имеет власть надо мной.

      – Где ты, маленькая девочка? Иди сюда, не бойся, – бормотал он, открывая одну за другой бесчисленные пустые комнаты разума. И злился – на себя – что не может достичь цели. Кого он ищет? И зачем? Паника зародилась в глубине живота, я с трудом удерживалась, чтобы не захлопнуться раковиной моллюска, изгнав настырного декана из башки. Анимо! Аними! Анимо-аними… Этот непонятный пароль всегда придавал мне сил и позволял держаться в экстремальных ситуациях, как сейчас. Вздохнув глубоко несколько раз, я ощутила, как спокойствие и уверенность возвращаются ко мне. Идите, идите, Вячеслав Олегович, ищите то, не знаю что, вы не найдёте никакого компромата.

      – Хм-хм… Очень, очень любопытно, – процедил Полоз сквозь зубы. Я видела его лицо совсем близко, но даже нарушение личного пространства не заставило меня