Кикимора болотная. Людмила Милевская

прощу, если сделала только хуже.

      – Успокойтесь, никому вы хуже не сделали, – смягчившись, заверила меня Елизавета Павловна, – а поступили вполне честно, прямо выразив свою позицию по этому вопросу. В любом случае, это не телефонный разговор. В ближайшее время нам надо встретиться и познакомиться поближе.

      – Да, конечно, и я была бы счастлива видеть вас у себя в это же воскресенье. Очень надеюсь, что этот день вас устроит. Я приготовлю легкий ужин…

      – Спасибо, – прервала меня она. – Надо подумать. Если не возражаете, я завтра вам позвоню.

      Я не возражала и, пожелав ей всего хорошего, тут же бросилась набирать номер Тамары, но в трубке раздавались короткие гудки. Я сделала вывод, что Елизавета Павловна меня опередила. Короткие гудки раздавались очень долго.

      Целый час я рысью металась у телефона, пока не сообразила позвонить мужу Тамары.

      – Даня, мне срочно нужна твоя жена, она дома?

      – Где-то здесь, дома.

      – Тогда извлеки ее мне.

      – Сейчас, Мама, – ответил Даня и пошел извлекать, но очень скоро вернулся и сообщил:

      – Она разговаривает по мобильнику.

      – Именно поэтому я тебе и звоню. Разговаривает она уже целый час. Если не хочешь разориться, прекрати, пожалуйста, это безобразие.

      – Хорошо, – сказал Даня и пошел прекращать.

      Прекращал он довольно долго, еще минут пятнадцать, после чего Тамара мне позвонила сама.

      – Мама, что ты наговорила Лизе? – возмущенно спросила она.

      – Лучше скажи, какое у несчастной составилось обо мне мнение?. – кротко поинтересовалась я.

      Тамара предварила ответ тяжелейшим вздохом.

      – Ой, Мама, ты бы и не спрашивала. Если обобщить и сильно смягчить, то в ее глазах ты личность странная.

      – А если не обобщать и не смягчать?

      – То отпетая мерзавка.

      – Великолепно, – сказала я, мысленно потирая руки. – Лучшего трудно было ждать.

      – Да что же тут хорошего? Особенно, если учесть, что ты, самозванка, представилась тетушкой Жанны. Или ты переменила планы, решив оставить ее в пожизненных домработницах?

      Возмутительно! Как могла она такое обо мне подумать?!

      – Нет, – ответила я, – планы мои прежние: я желаю Жанне счастья и уже приняла для этого ряд мер.

      – Я в курсе. Лиза советовалась, можно ли отправиться в гости к такой малахольной, как ты. И не нанесет ли это удар по ее безупречной репутации.

      Должна сказать, что ты глупо себя повела.

      – Лучше скажи, как ты выкрутилась.

      По новому вздоху я поняла, что Тамара сражалась за меня, как лев, и восстановила мое доброе имя, во всяком случае впечатление Елизаветы Павловны подверглось значительным коррективам.

      – Я выкрутилась, – подтвердила мои ожидания подруга. – Чего я только не плела, вспомнила даже наше мокрое детство. Короче, она успокоилась, согласившись, что женщина, пишущая книги, нормальной просто не может быть, а известная доля «тараканов» не очень портит хорошего человека.

      Не