Некромант и бабочка-пересмешница. Наталья Буланова

анатомические формы. Позволяют не терять настрой.

      – Настрой на что? Есть мозги? Вы же не зомби.

      – Имидж наше все.

      Некромант

      Бабочка еще раз с брезгливым выражением поковыряла завтрак, потом аккуратно, на кончике вилки попробовала. Отвращение медленно сползло с ее лица, и она жадно накинулась на еду. Да так, будто неделю голодала!

      – Вот видишь – все не так страшно. Кажется, даже вкусно.

      – Ты просто не знаешь, когда я последний раз ела. Ваша граница – та еще тягомотина, – быстро пояснила бабочка между порциями, которые закидывала в себя вилкой.

      Сытый маг – добрый маг. Я подождал, пока глаза Лорены не подернутся сытой дымкой, и попробовал прощупать почву.

      – Сегодня попробуем оживить Нитена.

      Бабочка даже жевать перестала. Посмотрела на меня своими огромными глазами, словно на бога, сошедшего с небес. Кажется, она не заметила главного слова – “попробуем”.

      – Спасибо! – Бабочка даже вилку отложила. – Мы с Нитеном не доставим тебе проблем. Недельку где-нибудь будем прятаться, пока Нитен будет восстанавливать память, а потом и вовсе исчезнем.

      – М-да? – с сомнением протянул я. – И каким это образом? Все ждут нашу скорую свадьбу?

      – Дядя сказал, что все устроит. Не переживай.

      – Угу, – пробормотал я себе под нос, думая о своем.

      Как бы рассказать о Люцине так, чтобы бабочка ничего не заподозрила? Впрочем, она сейчас так счастлива, что просто половину не слышит, а то, что проникает в уши, все равно понимает по-своему.

      – Ночью нас встретит один мой надежный помощник. Так как прошло много дней, мы не можем рисковать. Нужно все предусмотреть, ведь ритуал не из легких.

      – Да-да, понимаю. Я готова ко всему, – решительно затрепыхали будто покусанные крылья бабочки.

      Мне кажется или они стали больше? Хотя какая разница? Главное, бабочка смотрит на мир через любовную призму и собственную фантазию.

      – Что ж, отдыхай. – Я хотел было выйти, как Лорена вдруг окликнула меня.

      – Раф!

      – Да?

      Я так и не узнал, что она хотела сказать, потому что тетушка вдруг с ноги открыла дверь и согнулась пополам:

      – Закрываю окно перед нижайшим ничтожеством. Я раскатаю нашу гостью. Переживайте.

      Почему-то после этого сообщения бабочка передумала говорить. Как по мне – к лучшему. Меньше общения между нами – меньше риска.

      Бабочка

      – Нам обязательно туда идти? – Я не могла оторвать взгляд от сухого пугающего леса.

      Зелень здесь отсутствовала напрочь, будто у Мертвобурга была аллергия на все оттенки изумрудного. Только искореженные стволы и гробовая тишина, изредка нарушаемая таким скрипом, что лучше бы и дальше все было могильно глухо. Полумрак позднего вечера, словно хищник, подкрадывался сзади, накрывая пугающей темнотой.

      – Не обязательно. Можем вернуться и с почестями похоронить твоего суженого, как я предлагал, – пожал плечами Раф, ногами пиная косточки. – Обещаю лучший склеп в Мертвобурге.

      – А я тогда