Обратимость. Лия Шатуш

имел слишком серьезный вид, совсем не располагавший к вопросам.

      – Проходите и садитесь на стул, – сказал он, пропуская меня перед собой. Я вошла, и он захлопнул дверь. В комнате имелся один единственный стул, более не оказалось никакой мебели, только в стене за стеклом находилась еще одна маленькая комнатка. Тут же вошли другие люди и молча стали крепить ко мне какие-то приборы с проводами. Я испугалась и осведомилась, что они делают.

      – Не бойтесь. Вам сейчас будут задавать вопросы, надо успокоиться и отвечать на них. Это все ваши труды.

      Ладони похолодели, я чувствовала, что бледнею, но совершенно беспричинно.

      “Допрос” начался. От неожиданности мои холодные ладони, ко всему прочему, увлажнились, руки задрожали, и спина покрылась потом. Я понимала, что нет ничего страшного, но почему-то не могла успокоиться. Мне задавали совершенно стандартные вопросы, которые имелись и в анкетах, заполненных ранее. Я отвечала предельно честно и, в конце концов, убедила себя, что упрекать меня не в чем. Люди за стеклом не обнаруживали совершенно никаких эмоций со своей стороны, только часто смотрели куда-то вниз. Меня отпустили и отправили на рабочее место. Более ни о чем я не узнала, и ничего со мной больше не происходило, видимо, ответы удовлетворили их. Вскоре я даже начала надеяться, что они учтут мою честность и искренность устремлений.

      Я продолжала работать как прежде, поняв, что втянута во что-то, из чего уже не вырваться, не потому что меня не отпустят, но потому что чувствовала внутри себя какую-то силу, которая не отпускала. Более того, здесь царила такая атмосфера, что человек, попавший в нее, становился неотъемлемым элементом единого организма, полностью восприняв все его нюансы и детали, он состоял в нем.

      В один из дней я заметила директора, которого видела очень редко и который всегда проходил стремглав мимо нашего отдела, не уделяя ему никакого интереса. Я посмотрела на него со всей внимательностью, так как он, напротив, вместо того чтобы промчаться как обычно, шел медленно и будто искал чего-то. Мы встретились с ним взглядами, я дружелюбно кивнула. Он с минуту посмотрел на меня, потом на мою коллегу, которая не обратила на него никакого внимания, в то время как я не могла отвести свой взор от него. В конце концов он продолжил свой путь все также медленно, постоянно что-то обсуждая с сопровождавшими его людьми.

      – Что это он? – осведомилась я, – как будто потерял что-то.

      Тесс пожала плечами и продолжила свою работу. Я почувствовала, что сердце мое как-то странно колотится, словно в предвкушении чего-нибудь волнительного и приятного.

      Всю ночь потом не удавалось заснуть.

      Неделя прошла как обычно: рутинные дела и документы. Но в понедельник утром ко мне подошла Тесс и попросила пройти за ней.

      – Мы идем к директору, – сухо сообщила она. У меня же от этой новости захватило дыхание и подкосились коленки. В голове тут же выросла буря мыслей и эмоций. Мы прошли в то крыло здания, куда мало кто допускался.