Мегаполис мертвых. Книга вторая. Михаил Липарк

рабыней? Ни на один вопрос сейчас я не мог найти ответа.

      Я медленно шел между камер и размышлял. Затылок Сенны уже напекали первые лучи солнца. Те, кто еще дышал свежим воздухом под открытым небом, сторонились меня, как прокаженной. В лучшем случае. В худшем – плевали, кидали чем-то вонючим и испускали целый ворох брани в мою сторону. Подойти к кому-то и спросить куда увели эльфийку было просто нереально.

      Сейчас у меня оставалось два варианта. Броситься в покои королевы, чтобы начать искать способ вырваться на свободу или помочь эльфийке. Если бы у меня было больше времени, я бы возможно успел и то, и другое… Черт бы побрал это гребаное милосердие! После того как эльфийку увели прочь, я стал чувствовать странную связь с ней. Мне так и хотелось умереть самому, но спасти ее.

      С этими мыслями я заторопился вниз по лестнице. Буквально за несколько минут оставшиеся заключенные, кроме обкуренных гоблинш и орчанок, забрались в свои камеры и засыпали. Ночная жизнь заканчивалась и начиналась дневная, куда более спокойная.

      Я дошел до самого конца коридора на втором уровне и через разрушенную стену здания посмотрел наружу. С другой стороны нашего тюремного блока на улице пасли коз. Чуть дальше была плантация солнечных батарей, которые видимо давали электричество всей тюрьме, а на площадке с тренажерами, где я уже был сегодня, сейчас занималась спортом банда темнокожих женщин.

      – Пс, – вдруг донеслось до меня.

      Я оглянулся. Никого не было. Тогда я снова уставился на улицу в поисках того, кто даст мне ответы.

      – Пс, – навязчивое привлечение внимание теперь не казалось мне иллюзией. Я осмотрелся еще раз.

      – Я тут, – послышался голос прямо из-под ног.

      Я опустил взгляд и сквозь решетку в полу, кажется, увидел чьи-то глаза. Я посмотрел, чтобы за мной никто не наблюдал, встал на колени и спросил:

      – Ты кто?

      – Я тоже рабыня, – признались испуганные глаза.

      – Что ты там делаешь?

      – Прячусь. Я очень рада, что наконец-то появился кто-то, кто составит мне компанию. Мне в Адском Убежище ужасно скучно! Я ни с кем не говорила уже много лет.

      Кажется эта рабыня уже давно в моей шкуре. Можно быть с ней откровенным и ничего не бояться. Ее все равно никто не будет слушать.

      – Кто такие эти рабыни? – спросил я.

      Из канализации какое-то время не было ответа, словно она подозрительно задумалась.

      – Ты что? Только вчера родилась?

      – Мне отшибло память в последнем бою. Говори, иначе я пошла. У меня нет времени на объяснения.

      – Хорошо. Хорошо, – большие желтые глаза смотрели на меня сквозь решетку и еще больше испугались. – Если в Адском Убежище ты вызвала кого-то на поединок, а потом сдалась, то становишься рабыней. С тобой не будут разговаривать, тебя будут использовать как подстилку, вытирать ноги и унижать. В общем, все, что ты когда-либо видела в своих страшных снах, окажется явью. Поэтому многие выбирают смерть.

      Кажется теперь я стал различать силуэт гоблинской морды, а сухие седые волосы пролазили сквозь решетку. Рабыня продолжала:

      – Я