Мегаполис мертвых. Книга вторая. Михаил Липарк

я еще мог спасти.

      Я поставил на пути меча железные наручи, которые были на моих запястьях и убрал свою шею с пути клинка. Затем сильно размахнулся и вмазал орчихе ногой в живот. Тело Сенны как будто само помогало выполнять некоторые движения – настолько оно было заточено на то, чтобы отвешивать кому-нибудь тумаков.

      Затем я вырвал меч из рук сбитой с толку вышибалы и теперь наставил на нее.

      – Кто сейчас рабыня, сраная сучка? – заявил я, а сердце в груди бешено колотилось. – Я принес деньги и пришел за товаром. Кажется это всегда так работает?

      Орчиха смотрела на меня с колен презрительным взглядом и не отвечала. Видимо из-за разговора со мной она тоже не хотела стать женщиной без имени.

      – Говори! – приказал я ей и прикоснулся остриём к ее груди.

      Я ожидал в этот момент чего угодно, но только не того, что лысая на всю голову вышибала засмеется.

      – Ты чего ржешь? – возмутился я. Пощады не было места в этих стенах. Это я уже понял.

      – Ты не убьешь меня, рабыня, – ответила наконец она, все еще стоя на коленях. – Узник, однажды сдавшийся, больше не имеет права убивать.

      Орчиха скалилась и показывала свои огромные желтые зубы.

      – Да? – отозвался я. – Если придется, я не поведу и глазом.

      Заключенные, которые прежде шастали вокруг или просто занимались своими делами внутри камер, сейчас обступили нас и с интересом наблюдали, что произойдет дальше.

      – Давай! Попробуй! – вышибала разорвала тюремную форму на груди и ребрами уткнулась в острие.

      Столпившиеся вокруг вздохнули единым организмом.

      Да что, блять, произойдет, если рабыня убьет кого-то?

      – У тебя ровно три секунды, чтобы сделать то, что узник никогда не должен делать. А дальше я встану и вырву твои кишки. Потом растяну их по всему третьему этажу и буду сушить на них свои трусы. Раз…

      Всегда ненавидел принимать решения спонтанно, но эта зеленая громила просто не оставляла выбора.

      – Два…

      Ну давай, Квист. Сенна бы проткнула нутро этой орчихи и ее даже не мучала бы совесть. Просто сделай это. Вот бы на мне был тот амулет, тогда вонять изо рта этой вышибалы давно бы перестало.

      – Три! – она начала подниматься с колен.

      В этот момент кто-то выскочил у меня из-за спины, схватил меч и проткнул насквозь унижающую меня орчиху. Это была та эльфийка.

      Народ вокруг тут же окружил ее и завопил:

      – Смерти! Смерти! Смерти!

      Кажется, моя единственная подруга вляпалась похуже меня. Теперь всем было плевать на рабыню. Эльфийка стояла в центре обступивших ее заключённых с окровавленным мечом в руках, а у ее ног лежала убитая вышибала.

      – Смерти! Смерти! Смерти! – продолжал требовать народ.

      Вскоре на зов, распихивая всех по сторонам, явилась королева. Ладно хоть она успела накинуть тюремную форму.

      – Что здесь происходит?! – низким срывающимся басом спросила она.

      Из толпы вышла Вильгинья. Лысая гномиха, которая управляла бандой гномов.

      – Орра! – яростно выпалила она,