Готика. Провинциальная версия. Константин Борисович Кубанцев

момента третьего выстрела минуло четыре минуты. Несколько машин проскочили мимо. Никто не остановился. Пять минут, шесть, десять…

      Наконец-то! Через двадцать минут, проведенных умершими в полном одиночестве, к месту, оскверненному насилием и смертью, прибыла милиция.

      Дорога ветвилась. Поворот направо вел к телецентру. Из-под лезвия уже выступила первая рубиновая капелька. Она казалась драгоценным камнем, получившим свою идеальную форму в руках ювелира. Она росла, росла, а потом вдруг взорвалась и растеклась тонюсенькими ниточками.

      Родионов почувствовал, что у него вспотели подмышки, и свернул влево.

      Глава 3. Родионов. (С

      on

      abulia

      1

      ).

      “Денек, кажется, начинается неудачно. Начался! Слишком быстро? Правильно, слишком! Притормозить?” – думал Павел час назад, разгоняясь до ста десяти. Но последняя мысль не помогла ему. Другая: “Опаздываю? Опаздываюю. Опаздываю!” – довлела опасной доминантой.

      А день начался обычно. И головная боль, если не делить жизнь на вчерашний вечер и сегодняшнее утро, представлялась константой.

      Он как всегда проснулся около шести. Пробуждение было отмечено выполнением рутинной процедуры – правой рукой, брошенной в сторону, он буквально за секунду до начала музыкальной партии ударил по будильнику, погасив его трель в зародыше. Именно во время исполнения этого простого и отрепетированного до автоматизма движения Павел с изумлением отметил не привычную скованность в членах.

      “И выпил-то немного, – удивился Павел. – Отвык, видно, от портвейна-то”.

      Пара кружек пива и стакан портвейна, что пришлось махнуть со старым школьным другом, тот за двадцать пять лет так и не изменил своему выбору, сделанному им в год окончания школы: портвейн – напиток выпускного вечера, оказались не совместимы: по вискам – стучало.

      “И все-таки встать придется”.

      Унитаз. Затем – душ. Он открыл воду и принялся намыливать волосы, не замечая, что вода – ледяная.

      После душа Павел почувствовал себя бодрее.

      Наступила очередь колдуна-кофе. Чашка крепкого ароматного напитка должна была вернуть ему состояние физиологической нормы. Но одной чашки оказалось мало, определенно не достаточно, чтобы нейтрализовать остатки спиртного, циркулировавшие в кровяном русле. Две. Три. Легкая боль кольнула в сердца. Порция кофеина превысила предельно допустимый порог.

      – Черт возьми, – пробормотал он, поморщившись. – Этого не хватало.

      Лена тут же спросила:

      – Что случилось?

      – В горле что-то першит, – вяло соврал жене Павел.

      – И у меня, – подхватила Аня. – Папуся, купи мне конфеток от горла.

      Вот так он потерял еще двадцать минут – по пути в школу он с дочерью заскочил в аптеку.

      ***

      С Толиком они встретились совершенно случайно и отказать – было неудобно. Да и не хотелось. Напротив, хотелось

1

Абулия – не способность принимать решения.