С Кощеем жить – злодейкой быть. Марина Бастрикова

имя какое, девица красноликая?

      Что ж, обижаться не буду. Может, конкретно в этот момент я и красная. И, в отличие от паренька, имя скрывать не стремилась. Все-таки по ошибке сюда попала.

      – Снежка я.

      – А я Иван. Дурак.

      – Последнее я уже поняла. Только такие дураки, как мы, могли попасть в гламурную тюрьму.

      – Ты тоже Дурак?

      – Вряд ли. Скорее Дура.

      – Похоже, тебе тоже не повезло с фамилией батьки, Снежка.

      – Это точно.

      Наш диалог походил на бред. Зато смог отвлечь меня от головной боли достаточно, чтобы я смогла встать и пройтись по блестящему полу.

      – Слышь, Ванек, а чего это тут так все блестит?

      – Да, я слышу. Это магическая защита.

      Что ж, теперь поняла, почему он дурак. Я подошла к решетке и провела пальцем по блесткам. Они осыпались редким серебристым дождем, но меньше их на прутьях не становилось. Палец стало слегка покалывать, но больше никакого эффекта эта маникюрная посыпка не вызывала. У меня как раз на ногтях была такая же. Шеллак, сделанный два дня назад. Если они покрывают гелем так же долго, как последняя маникюрщица, да еще с посвящением в свою личную жизнь, начиная с первой влюбленности в детском саду… то уверена, у этого места и правда буквально магическая энергетика.

      Стены были тоже блестящими. Обойдя свое место обитания, я вздохнула, уселась прямо на пол и оперлась о стену. Лопатки и попу обожгло холодом. Так и заболеть можно, но вернувшаяся головная боль не давала сосредоточиться на какой-либо мысли. Хорошо хоть, к запаху уже принюхалась. Не знаю, сколько так просидела, но момент, когда Иван решил меня снова разбудить шлепком, просекла и показала ему кулак.

      – Ты чего это девушек бьешь?

      – Дык я, чтоб очухалась.

      – После твоего шлепка кто угодно очухается, прочухается и оприходуется.

      Ваня засиял и расплылся в довольной улыбке. Ой, дура-а-ак.

      – Рыжий, я имею в виду, ты мне больно сделал. Будь в следующий раз поосторожнее.

      – Понял. Поумерить силушку богатырскую.

      Сбоку раздались шаги. Любопытство и нетерпение выбраться отсюда подняли меня на ноги. К решетке подошел человек в черном плаще с капюшоном. Дверь открыл и указал на выход.

      Я тут же забыла о головной боли и рванула из тюрьмы. Коридор был без поворотов – только тюремные решетки по бокам. Черное платье путалось в ногах, бок закололо. Наконец проход. Другой человек в капюшоне схватил бегущую меня за локоть. Вырываться я побоялась. Сзади неспешным шагом нас нагнали Ваня с мужчиной в костюме костлявой Смерти. Далее нас уже повели под конвоем. Руку мою так и не отпустили. Но и сжимали уже не так жестко. Молчание меня не радовало. В голове было 1653 вопроса, но безобидным показался только один:

      – А почему у вас плащи, как у Смерти? Поменьше размеров не нашлось? Или хотя бы без капюшонов.

      Ваня пожал плечами. Ответил мне тот, кто еще держал за руку.

      – Так Смерть же у нас в стражах и служила. Засадила в тюрьму одного некроманта, а он перед попаданием в магическую клетку проклясть