Самая срочная служба. Михаил Серегин

запропастились. Простаков предположил, что их сцапал патруль, но в ответ услышал дружное ржание.

      – Ты дурак, – веселился Резинкин, – думаешь, они просто так бы пошли? У них у обоих пропуска. По территории поселка могут ходить, куда им вздумается. Эти два пропуска им сам Холодец выписал на случай, если необходимо будет что-нибудь в часть сообщить.

      Гигант пожал плечами:

      – Ну, не знал я этого. Что же сразу – дурак-то?

      В одиннадцать вечера Леха решительно поднялся со своего места во весь двухметровый рост.

      – Надо идти. С ними что-то случилось.

      – Куда идти? – завыл Резинкин. – Ты че? Они сейчас, наверное, в части на койки запали и тащатся после того, как проширялись. А ты пойдешь свою жопу подставлять. У тебя ни пропуска, ни допуска. Сейчас загребут, и что тогда будешь делать? Потом тебя идти искать.

      – Надо всем идти, – твердо сообщил сибирский охотник. – Что-то тут не так. За шприцами сходить – два часа, тем более пропуска есть. Думаете, они бы в части остались? Вот и я говорю, не остались бы. Так что нечего сидеть, тушите свет и пошли на поиски.

* * *

      Троица прошла по тропинке, окруженной с двух сторон высокой травой, и вышла на усыпанную мелким гравием дорогу.

      – Как пойдем? – прошептал Валетов.

      – Ясно, не в лоб. – Резинкин завертел головой, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте.

      – Вон там свет, пошли туда, – сказал Простаков.

      По общим очертаниям здоровой руки двое напарников догадались, куда предлагает направиться гулливер.

      – Ты что, там дорога. Сейчас, только на нее выйдем, и патруль сразу заберет.

      – Но мы же не можем топать в полной темноте. Тут ни черта не видно. Надо выйти ближе к свету.

      – На фига к свету? – Валетов дернулся с места. – Подождите, я сейчас.

      Он прошел по тропе обратно к свинарнику и вернулся с мощным фонарем, оставленным еще завхозом.

      Изредка включая свет, трое топали один за другим по тропинкам, по которым и днем-то пройти большое дело. Спотыкаясь и ругаясь, они пробирались по поселковым тропкам минут двадцать. Наконец остановились.

      – Где это мы?

      Вокруг были заросли шиповника, которые изрядно успели поцарапать руки.

      Самым образованным являлся среди всех Валетов, он успел закончить полкурса политехнического института и мечтал когда-то стать архитектором, а посему пользовался в ситуации, где нужно было бы шевелить мозгами, непререкаемым авторитетом.

      – Для начала надо на открытое пространство выйти. Посмотреть, где церковь. Купола с любого места видать. А по церкви определимся.

      – Как ты по ней определишься? – бурчал Простаков.

      – Очень просто. В какую сторону крест повернут. Из части, когда выходишь через КПП, то видно крест. Точно на него глядишь. Все завитульки видать.

      Прошли еще немного, и действительно заросли шиповника кончились. Вышли на открытое место. Слева оказались чьи-то огороды, справа начиналось поле.

      – Е-мое! Это вообще окраина поселка, – перепугался Резинкин. – Слушайте, куда