Крымчаки. Подлинная история людей и полуострова. Александр Ткаченко

изображено, а? То-то же. Две барашковые шапки, причем на гербе всего Карасубазара, а не Хаджемы. – И продолжали: – Когда мы идем в каал молиться, где сидят наши бедняки? На передних лавках, чтобы поближе к Богу быть, может, Бог даст. А богатым уже дал. Чтобы поближе к слову… Почему мы больше говорим, чем пишем? Потому что наше сказанное слово много значит. Если мы сказали, что будет завтра дождь, так он будет точно, если мы договорились без бумаг, то держим слово. Хаджема – это не просто место проживания нашего народа, это еще и неписаные законы наших предков, растворенные в воздухе, напоившие корни наших деревьев, и мы сами длим эти законы, как нам подсказывает небо, наша совесть…

      Чем народ меньше, тем он чище, дружней, благородней. Нет, мы не кичимся своей одеждой и едой, но голодных у нас нет. Хаджема научила нас веками делиться, мы даже жадному дадим столько, чтобы он объелся и навсегда забыл голод. Монисты наших женщин – это кружки и кружочки в круге на шнурке, это круг, замкнутый круг Хаджемы – от брата к брату, от сестры к сестре, от отца к сыну, от матери к дочери… Это Хаджема. В этом слове корень «джем», что означает: пятница, день поминовения, единения.

      Мы приходим на кухню, в ашхану или в переднюю, в аят, как к себе домой, потому что мы продолжаем друг друга, и за круглым столиком, софрой, найдется место еще одному, и еще одному, и еще…

      Школа

      – Учитель, кубэтэ, корзинка яиц, чугунок соте… Я могу рассчитывать хотя бы на тройку?

      – Послушай, ты так плохо знаешь предмет, что я съем на один кусок кубэтэ и на одно вареное яйцо меньше и откажусь от соте, но поставлю тебе двойку. Голодный…

      – Но учитель…

      – Или я вообще не буду брать еду от твоих родителей, если ты меня будешь шантажировать…

      – Учитель, только не это, только не это…

      – Так кто решит нам задачку? – обратился учитель ко всему классу единственной крымчакской школы Карасубазара. – Из города А в город Б вышел человек…

      – Если он ходит пешком между городами, то что это за человек, учитель? Что, нельзя на лошади, наконец, на бричке, учитель?

      – Ну, хорошо. Из города А в город Б вышла лошадь со скоростью десять км в час… Ну, кто продолжит? Так, Дормидор, ты…

      – Лошадь вышла, вышла… – начал потупленно Дормидор…

      – Я знаю, учитель, ей тяжело, но она дойдет, я точно знаю…

      – Ага, – выкрикнул отличник Бебе, – до кладбища дойдет… Она у тебя что, доходяга? Настоящая лошадь скачет…

      – А у меня ходит, если учитель сказал «вышла», значит ходит и дойдет до города В…

      – Так, не мешать Бебе! И за сколько она, как ты думаешь, Дормидор, дойдет?

      – Ну, рублей так за пять или шесть… Ее же кормить надо: овес, ну там ночлег… Класс начал смеяться.

      – Да, еще воды. И всадника кормить надо…

      – Так-так, дети. Ну, кто продолжит? Это же урок математики, а не литературы.

      – Я, – сказал отличник Бебе.

      – Ты-то ответишь, а вот остальные…

      – Давайте