Закон подлости гласит…. Кристина Юрьевна Юраш

девушки никогда не засовывают руки под одеяло!

      – А приличные бабушки, – с тяжелым вздохом заметила я, – мечтают о правнуках.

      – Приличные девушки выходят замуж не целованными! – проскрипела бабка, поправляя призрачную шаль на своих сгорбленных плечах, накинутую поверх старой ночной сорочки.

      – А потом разводятся потому, что муж целоваться не умеет! – огрызнулась я, закатывая глаза.

      – Приличная девушка никогда не разведется с мужем! – возразила бабка. – Приличная девушка выходит замуж один раз и навсегда.

      Самочка богомола только подавилась головой своего очередного. Мы с ней переглянулись. Ее взгляд меня успокоил. Для кого-то «раз», а для кого-то «навсегда».

      – А как они знакомятся со своим «раз и навсегда»? – ехидно спросила я.

      – Твой дедушка проходил мимо и увидел меня в окне! После этого он зашел в дом и попросил моих родителей моей руки! – гордо ответила бабка, явно вспоминая свою давно ушедшую молодость и давно прошедшую жизнь.

      Отлично! Так мы и сделаем! Представьте себе облезлый фасад, дырявую крышу и меня, нечесаную, в одной белой ночной рубашке, стоящую возле окна, положив руку на треснутое стекло. Где ты, мой благоверный и не слабонервный? Я что? Зря стою на сквозняке, изображая призрак дома на холме? «Женись на мне!» – инфернальным голосом шепчу я симпатичным прохожим. Я не знаю, есть ли здесь подобие скорой помощи, но чувствую, что дорогу к моему дому реанимационная бригада будет знать наизусть. А особо симпатичным я буду улыбаться, как фотографу на паспорт. Думаю, чтобы привлечь внимание нужно издавать какие-то звуки, например, взять в руки нож и нежно водить им по стеклу…

      – Что-то очередь женихов не стоит, – съязвила я, поглядывая на треснутый потолок и поскрипывая кроватью.

      – Молодая еще о женихах думать! – отрезала бабка, недовольно сопя и глядя на меня.

      «Ты ж как в песне у цыган, э-э-эх, молодая!». Господи, если я помню такие песни, то мне точно пора искать работу, с которой меня торжественно проводят на пенсию. Еще немного, еще чуть-чуть и на пороге появится какой-нибудь дедушка, который придет просить не мою руку, а валидол под язык. Да… «Любовь настигла их как инфаркт миокарда, подкравшись незаметно, как старческое слабоумие!»

      – Все, дай мне поспать! – отмахнулась я, закрываясь подушкой. Бабка вроде бы отстала.

      Я проснулась от вопроса: «Ты – девственница?». Однажды я просыпалась от такого вопроса, правда, его задавал не скрипучий, как несмазанная телега голос бабки. Я почему-то уверена, что ситуация на этом фронте за ночь не изменится, поэтому вполне логично отложить чистосердечное признание хотя бы до рассвета.

      – Это обязательно выяснять сейчас? – угрюмо поинтересовалась я, откашливаясь и проводя рукой по спутанным волосам, пытаясь отогнать от себя обрывки сумбурного сновидения.

      – Я вот хожу, мучаюсь. А вдруг ты – не девушка уже? – подозрительно заметил призрак. – Вдруг ты уже опозорила