Я изменю тебе с… или Большая игра. Алёна Нефёдова

по всем комнатам в поисках чертового розового чемодана или каких-либо ее вещей.

      Пусто.

      Ноль.

      Ни записки, ни послания губной помадой на зеркале, ни даже кривовато нарисованного на стикере сердечка.

      Ничего.

      Словно и не было вчера ее здесь.

      Только невесомая яркая тряпочка в моей руке является свидетельством того, что вчерашний день и эта ночь мне не приснились.

      Я в два глотка опрокидываю в себя горяченный кофе, подпрыгивая на одной ноге, впихиваюсь в первые попавшиеся в чемодане джинсы и неглаженую футболку и несусь на ресепшн.

      – Доброе утро, сеньорита. Подскажите, пожалуйста, девушка, моя… подруга, что заехала вчера со мной в апартаменты-люкс, когда она выехала?

      – Секунду, сеньор, я проверю наши записи.

      Девушка что-то просматривает на мониторе, шевеля губами, и через несколько мгновений виновато улыбается мне.

      – Простите, но по вашему номеру нет никаких записей о втором посетителе. Вы один, сеньор.

      Черт!

      Как я мог забыть.

      – Простите, это я запамятовал. Столько перелетов за последнюю неделю, отели, перемещения…

      Она с пониманием кивает.

      – Подскажите, а девушка, блондинка с розовыми волосами и розовым чемоданом… Такая посетительница не выезжала сегодня утром? Может, она оставила мне что-то?

      – Какой номер, еще раз подскажите?

      Я называю, и администратор проверяет лежащие на ее столе конверты.

      – О, да, что-то есть. Это с ночной смены осталось. Для вас, сеньор.

      Она протягивает мне конверт, и я с жадностью хватаю его в надежде на… что?

      Записку с благодарностью за великолепную ночь? Счет за нее же? Лучше счет, по нему я смогу отследить получателя.

      Но в руки мне выпадает лишь банкнота в сто евро, исписанная мелким убористым почерком.

      “Ты был самым горячим и нежным кабальеро в моем путешествии”.

      Бабочка упорхнула, оставив на руках лишь тонкий аромат свежескошенной травы и легкую грусть.

      Я тяжело опускаюсь на одно из пустующих в зоне ресепшена кресел и бездумно уставляюсь в окно, за которым ослепительно сверкают под солнцем экватора океанские волны. В кармане просторных льняных штанов рассерженным шмелем зудит телефон. Не глядя на экран отвечаю на вызов.

      – Милый, ты не перезвонил вчера. У тебя все хорошо? – Голос жены как холодный душ после жаркого полуденного солнцепека – проносится табуном мурашек по шкуре. Я слышу ее настолько хорошо, словно она сидит рядом, на соседнем кресле, а не находится на расстоянии в несколько тысяч километров.

      – Да, детка. Прости. Совсем закрутился.

      – Ничего, я все понимаю.

      Я будто воочию вижу, как морщинка на ее лбу разглаживается, а в уголках глаз собираются милые лучики. Она у меня любит улыбаться. И ей безумно это идет.

      – Ты у меня самая лучшая, солнышко мое.

      Мне легко это говорить, потому что правду сказать вслух несложно. Она действительно самая лучшая.

      – Я тебя люблю. И уже