Война Евы. Анастасия Медведева

главвред переводит взгляд с меня на Глеба.

      На такого же удивленного, как и я, Глеба…

      Выходит, он не знал, зачем его позвали?

      – Я справлюсь сама, – произношу, глядя в глаза Роману Николаевичу, – спутник мне не нужен.

      – А я не очень люблю все эти мероприятия, – тут же поддерживает мою инициативу Глеб.

      Я даже недоверчиво смотрю на него. Но нет – вроде, честен.

      Любопытно… значит, амбиций у нас нет. Как и желания засветиться на светском мероприятии и обзавестись полезными знакомствами.

      Ну, и что же ты за человек, Глеб Самойлович Волжин?

      – Тем более, вы же знаете – я не фотографируюсь, а там наверняка будет пресса, – напоминает главвреду Глеб, удивляя меня ещё больше.

      Что значит «не фотографируюсь»? У него что, какой-то пунктик по этому поводу?

      – Я помню, – кивает главный редактор, – но начальство настаивает, чтобы вы шли вместе… если я не смогу! – тут же добавляет тот, заметив наши лица.

      Некоторое время в кабинете царит напряженная тишина. Все активно обдумывают ситуацию.

      – Думаю, мы можем прийти отдельно друг от друга, – наконец, предлагаю я, – и весь вечер провести порознь. Тогда проблем точно не возникнет.

      – Ева, ты что – маленькая? – взрывается Роман Николаевич, – Что за детские капризы?! Вы придёте вместе и весь вечер будете вежливо улыбаться – друг другу и окружающим! Мы не подзаборное издательство! У Стефы последний тираж был в тридцать тысяч экземпляров! Так что, будьте добры, держите марку!

      Не очень понимаю, как это связано, но на всякий случай ничего не отвечаю. То, что меня уже дважды за сегодняшний день назвали "капризной", начинает откровенно напрягать. Суть в том, что мы действительно не дети. И ходить парой нас никто не заставит, если мы того не хотим.

      – Роман Николаевич, – протягивает Глеб, голос которого четко даёт понять – он в этом участия принимать не будет.

      – Глеб, это решение начальства. Все вопросы к ним, – ровно произносит главвред, рукой указывая на потолок; затем поворачивается ко мне и добавляет, – Это понятно?

      Киваю, принимая обстоятельства, и выхожу из кабинета.

      – Глеб, там будет специальная зона для фотосессии. По залу фотографы ходить не будут. Так что волноваться тебе не о чем, – слышу, как произносит главвред.

      Да что у него за проблема с фотографами?..

      – Я заеду за вами в восемь тридцать, – голос Глеба останавливает меня перед входом в офис.

      – Я доберусь самостоятельно, – отрезаю.

      – Ваше дело, – спокойно отзывается Глеб.

      – У вас дисморфофобия или что-то вроде того? – уточняю на всякий случай. Слабые стороны противника надо знать.

      – Вас это не касается, – отрезает мужчина; затем, осмотрев меня с ног до головы, добавляет, – не забудьте надеть что-нибудь… более подходящее.

      – Переживаете, что из нас двоих я буду больше походить на мужчину? – поднимаю бровь и, не дожидаясь ответа, закрываю за собой дверь.

      Все его «мужские» проявления пока сводятся к унижению оппонента