Операция: «Украсть душу». Вера Павловна Окишева

кто-то его…

      Испуганного Толика оборвал Глеб, рассматривавший потолок:

      – Сомневаюсь, что у пассажиров есть сильный источник электричества, а его точно чем-то весьма мощным шандарахнуло.

      – У моих пассажиров с суперджета, помимо инструментов, есть портативная активная акустика, там и встроенный аккумулятор имеется. С реверсивной зарядкой, которая позволяет передавать энергию. Ты же видел, что лишь у них еще работают телефоны? Ну вот благодаря ей они свои телефоны и зарядили, – рассказал Сандерс и с мрачной иронией закончил: – Все еще надеются на спасение.

      – Что ты о них знаешь? – спросил Глеб, посмотрев прямо в глаза Дереку. – Мне же не показалось, что они сегодня пьяные?

      – Я не фанат тяжелого рока, – поморщился Сандерс. – Несколько раз работал с этой группой. Нанимает борт их продюсер – Майерс, крайне странный скользкий тип, нервный и явно больной на голову. Ходит в перчатках даже в жару, держит при себе секретаршу, которая суфлером передает по телефону его сообщения и указания, часто даже трубку держит возле его уха, будто он безрукий инвалид. Музыканты… особенно их солист Рашкер – это нечто. Иногда они летят как выжатые лимоны и выглядят как зомби. Раза два думал, упадем из-за этих идиотов. Они устроили такое шоу, что… в общем, не при детях и девушках рассказывать. У них частенько весьма специфическая группа поддержки из на все готовых девиц, море алкоголя и других стимуляторов радости. Боюсь, они и здесь решили поднять себе настроение привычным способом.

      Глеб перевел взгляд на нас с Ульяной:

      – Слышали?

      Мы синхронно кивнули под строгим взором российского строителя. Как у него так получается, аж мурашки по коже. Попробуй скажи «нет».

      – Очень надеюсь на ваше благоразумие, девочки. Теперь, куда бы ни собрались, идете только в сопровождении мужчин нашей группы. Со мной, Дереком или Кроули, Нестерова или кого-нибудь из семейных.

      – Конечно, – дружно согласились мы с Улей, преданно глядя на Глеба.

      Наверное, со стороны мы выглядели очень смешно, потому что Сандерс еле сдерживал улыбку. Затем и вовсе снова мне подмигнул и протянул руку:

      – Держись меня, не пропадешь, милая.

      Я фыркнула для вида, сложив руки на груди. Спорить с мужчинами я не собиралась. Надо под их охраной ходить для безопасности – значит, однозначно буду! Но такие откровенные заигрывания, еще и на публике, меня смущали. Не умею я так, нервничаю – еще током шандарахну, потом доказывай, что это не искра страсти между нами пронеслась.

      Уля, в отличие от меня, протянутую Глебом руку приняла и даже мило обхватила ее обеими ладошками. А Толик тихо что-то проворчал про розовые сопли. Я взлохматила ему волосы, чтобы немного разрядить обстановку и показать, что он не один и тоже настоящий мужчина, просто маленький еще.

      – Эй, моя прическа! – наигранно возмутился он и с улыбкой дернул прядку у моего виска.

      Перестать улыбаться и обмениваться проказами нас заставила Уля, с хмурой задумчивостью пробормотав:

      – Все-таки