Неполное зачатие. Амелия Борн

стоило бы мне очень дорого.

      – Але, бабуль! – откашлявшись, произнесла я после нескольких гудков. Бабушка, как это всегда бывало, подошла к телефону не сразу.

      – Оксана! А я как раз к тебе собралась. Варенья из аронии сварила, привезу.

      Вот тебе и раз! Варенья она мне привезет.

      – Бабушка, я сейчас в роддоме! – призналась я и дыхание в зобу сперло.

      – Ты где сейчас? – не расслышала Лидия Федоровна.

      – В роддоме!

      – А что ты там делаешь?

      И как же ей во всем признаться? Как сказать, что у меня целый младенец на руках?

      – Я родила, бабушка.

      – Что ты? Я плохо слышу!

      – Я родила! РОДИЛА!

      – Кого родила?

      – Как кого? Ребенка!

      Господи, дай мне сил! Пережить это молчание, которое вдруг возникло, и бабушкин инфаркт, если он случится. А это весьма возможно.

      – Оксаночка, какого ребенка?

      Какая же растерянность была в голосе бабушки! И вот что прикажете с ней делать?

      – Обычного. Почти четыре килограмма. Романом назвала. – Я всхлипнула от того, что накатили эмоции. Или это было осознание того, что со мной случилось на самом деле? – Ты приедешь, бабуль?

      – Я приеду! Ты не врешь же мне?

      – Не вру!

      – И диету тебе прописали?

      – Не прописали. Но наверно жирное нельзя… и острое. И соленое!

      – А сладкое можно?

      – Сладкое можно…

      – Я еду к тебе, Оксаночка! Только пирожков на скорую руку испеку и сразу приеду!

      Вот и все. Вот я и призналась бабушке (хотя очень сомневалась, что она все поняла правильно). Но пути назад у меня не имелось. Да и рядом с родным человеком я буду чувствовать себя увереннее. Вот об этом и буду думать, пока не приедет бабуля!

      Пока бабушка пекла пирожки и ехала ко мне с заданием купить по дороге подгузников, Роман заснул. Не такой уж он и хлопотный, оказывается. Если так и будет есть и спать, мы с ним, пожалуй, поладим.

      Я подошла к кровати моей соседки, которая так и лежала, уставившись в стену, и тихонько тронула ее за плечо. Никакой реакции. Ее ребенок тоже лежал ни жив, ни мертв, но не спал. Просто как будто старался вести себя тихо, чтобы никому не мешать.

      – Может, вам помощь нужна? – шепотом спросила я у соседки. Та просто покачала головой. – Есть или пить не хотите? Меня Оксаной зовут. А вас?

      Молчание.

      Решив, что навязываться мне точно не стоит, я вернулась к себе на кровать и улеглась на нее. Взяв в руки телефон, нахмурилась. Что там пишут обычно в таких случаях в разных соц.сетях? Сегодня я стала мамой! Или – поздравляйте! Наконец-то Ваня/Таня/Даня родился! А мне вот самое последнее, чего хочется, признаться, что со мной случился такой конфуз. Значит, пока обойдемся без новостей, – решила я и начала дремать.

      – Оксаночка, это я! – заявила бабушка через пару часов, внося в палату огромную сумку и ярко-зеленую упаковку, в которой памперсов было столько, что должно было хватить на три года.

      – Бабуля!

      Я