Личный слуга, или Мама на полставки. Тони Марс

же о детях совсем ничего не знаю, как я вообще планировала матерью становиться? Стыд, да и только.

      Я сконфуженно улыбнулась, а вдруг для этого чудного дитенка разговоры о друзьях – больное место? Как же сложно!

      Лучше пока просто поговорить о чем-нибудь другом.

      – Занефир, вчера, перед тем как назвал меня мамой, ты спросил, кто я, помнишь? Почему ты спрашивал об этом? – сколько бы я ни думала, этот вопрос не давал мне покоя.

      До того, как он решил, что я стану его матерью, Зефир был весьма враждебно настроен по отношению ко мне, иначе почему отлупил веником по лицу, пока я спала?

      Однако после его ответа вопросов стало только больше.

      “Потому новая мама – переселенка, а прошлая мама исчезла, и теперь Оливьета моя новая мама!”

      Оливьета… господи, я еще даже не смирилась с тем, что меня назвали Олимпиадой, но где в моем имени он услышал “Оливье”?

      – А что значит переселенка? – это у них так попаданцев называют, да?

      “Это значит, что мама пришла из другого мира.” – это сколько же в этом мире должно быть попаданцев, чтобы о таком понятии знал даже ребенок? – “Мамочка же совсем ничего не знает о новом мире?” – с надеждой спросил Занефир и сделал жалобные глазки.

      Батюшки, да у меня на такое иммунитет, милый, зря стараешься.

      – Эмм нет… – да уж, я прямо образцовый родитель. Моему сыну придется учить собственную мать основам мироздания.

      “Тогда я все расскажу мамочке, если она обещает не бросать меня!” – я кивнула, принимая условие. Единственным, кто здесь мог кого-то бросить, был он, коренной житель этого мира, а не я, попаданка, которая даже не знает наверняка, куда попала.

      – Обещаю. – сын просиял, и вся оставшаяся сонливость мигом исчезла с его лица.

      “Все легко! Мама пришла из другого мира, она может пойти в город, в школу, там учат всех переселенцев. Или мама может найти вещь, которая была очень важна для моей прошлой мамы.”

      Если с тем, что я могу узнать в школе попаданцев, все ясно, то какая мне польза от того, чтобы рыскать в чужом доме в поисках чего-то особенного для прошлой матери Занефира.

      И куда делась его родная мать? Он говорил, что она исчезла, но не могут же люди просто так пропасть!

      Ох, о чем это я, попаданка, говорю.

      – И что будет, когда я найду эту особенную вещь? – в школу “переселенцев” я идти не собираюсь. Я свое отучилась и хочу просто работать и спокойно жить.

      “Тогда мама сможет вспомнить всё-всё, что знала прошлая мама” – так, подождите-ка, только не говорите…

      Я почти вскочила с кровати, бросившись к настенному зеркалу.

      Оно было небольшим, размером с тарелку и длинной трещиной, но даже так можно было без труда разглядеть себя.

      Там, в зеркале, отражалась женщина лет двадцати восьми на вид, с черными прямыми волосами и темными глазами. Больше в ее внешности не было ничего необычного, а сама она смотрелась блекло и непримечательно.

      Мое отраженье глядело на меня чуть испуганно и недовольно.

      Я мало того что попала в другой