Наперекор. Марта Крон

получаю убойную дозу жирной копоти, осевшей на стенах за все годы беспрерывного курения «офисных крыс».

      Это конец.

      Эта женщина разрушит всю мою жизнь.

      – Уничтожу! – яростно хриплю, представляя, как сжимаю волосы на затылке Вольской.

      Очевидно, что все присутствующие принимают мою угрозу на себя, потому что как-то хмуро склоняют головы и аккуратно от меня отодвигаются.

      Раздумывать о проблеме нет времени. Надо её решать. Поэтому я быстро прорываюсь через вонючую пелену «курилки» и прямиком в кабинет к Миле Андреевне.

      Нужно её задержать. Отговорить. Пригрозить.

      Чёрт. Не знаю.

      Пущу в ход всё обаяние.

      Добегаю до её кабинета и без стука вваливаюсь внутрь.

      Фух. Кажется, успел.

      Девушка сидит за своим столом с непроницаемым лицом и что-то печатает на компьютере.

      Лишь бы не жалобу директору.

      – Вы что-то хотели, Ян Маркович? – поднимает на меня глаза, и её пальцы замирают над клавиатурой.

      – Мила Андреевна… – начинаю я, подбирая нужные слова и постепенно сокращая между нами расстояние.

      Она выжидает.

      И это молчание, это наигранное спокойствие заставляет меня нервничать ещё больше.

      Я бы понял, если б получил по лицу или на крайний случай пару-тройку уничтожающих фраз в свой адрес.

      Но мне достаётся только безмятежность. В энергетике девушки что-то изменилось. Появилась неприступность. Будто доступ к ней теперь закрыт.

      Эта мысль мне неприятна, и я, в противовес своему желанию избавиться от помехи в лице Вольской, хочу подобраться к ней настолько близко, чтобы я смог достичь самой глубины.

      Этот разлад выжимает из меня все соки. Ещё никогда я не терял контроль над самим собой.

      Это злит. И сильно.

      Обхожу стол и встаю перед её креслом, пристально всматриваясь в потускневшие серые глаза.

      Они больше не загораются при виде меня диким огнём. Они не пытаются прожечь меня насквозь.

      По идее это должно радовать, но почему-то я испытываю противоположные чувства.

      – Мне жаль… – говорю невнятно.

      Что за хрень со мной происходит?

      Превращаюсь в размазню.

      Давай, Барсов. Поставь девку на место.

      – …что вы это услышали. Это не должно было дойти до ваших ушей, – добиваю стальным голосом.

      О-о-о! Вот и заискрило!

      Испытываю необъяснимое удовольствие, наблюдая за разгорающимся пламенем в глазах Вольской, и уже более пренебрежительным тоном добавляю:

      – Не советую обращаться к Марку Мироновичу. Против меня вам всё равно не выстоять.

      – Я и не собиралась, – моментально реагирует девушка, и я посылаю ей снисходительный взгляд.

      – Что ж, я надеюсь, что вы трезво оцениваете ситуацию, и на будущей нашей совместной работе это никак не отразится?

      – Можете быть уверены, – заверяет она, чуть-чуть скривив губы. – Если это всё, Ян Маркович, то я попрошу вас оставить меня. Работа не ждёт.

      – Работайте, –