ИМХО. Андрей Дубравин

объяснениями и уговорами.

      – Вот я тебя сейчас выпорю, ласково и с любовью за твои проказы, а потом объясню, за что, если сама не понимаешь.

      – Да поняла, я… Поняла. Дедушка Митрич, извини меня, я больше так не буду.

      Но я не остановил свое движения к ней, и намерения мои не пропали, уж что-то слишком просто у Вальки прощения вылетают, а сожаления в голосе никакого. Но за будущую плутовку вступился Митрич:

      – Ив, ты это… не надо ее пороть. Простил я ее, мала еще, ума не нажила…

      – Правильно дедушка Митрич говорите, мала я еще, ума у меня нетути от слова совсем.

      – Вот я тебе сейчас апгрейт полушарий и сделаю через филейную часть, – серьезным голосом произнес я.

      – А что другие скажут? Взрослый дяденька снимает с девочки трусики… Вдруг подумают, что ты не педагог, а педофил? Я, конечно, вытерплю, а может даже удовольствие испытаю от этого, ты все-таки симпатичный мужчина и все дела, но давай это сделаем в интимной обстановке… Я сама приду к тебе ночью… Обещаю. – И Валька сладострастно, как ей казалось, облизала языком губы. Но получилось не эротично. Сее действо напомнило, будто кто-то вылез из-за стола и теперь пытается слизнуть крошки с подбородка. Тем более, такая эротика от девочки и правда выглядела, как больная фантазия любителя помоложе.

      Маленькая засранка явно не боялась, она получала удовольствие, но не то, которое она мне обещала ночью, а упивалась властью над ситуацией. Она хорошо знает свои права, а вот обязанности, как впрочем, и многие в ее возрасте, даже не читала. Это ей все обязаны, потому что она есть на этом белом свете. Но со мной так не пойдет. Такие выкрутасы надо рубить на корню, иначе потеряешь уважение.

      Валька неожиданно застыла с открытым ртом, желая что-то еще сказать, но не найдя нужных слов. Для всех остальных, кто наблюдал за ситуацией было мало что понятно, вот только что подросток изгалялся при помощи своей безнаказанности, и вдруг, стоит ловит отверстием воздух и мошек, а на глазах слезы. А все просто. Через пару секунд и у остальных отрядовцев появилась надпись:

      «Игрок Валькирия удалена из отряда».

      Колояр стоял опешившим. Он воспитан ни так, как современные подростки. Несомненно, его задница не раз была бита батогами. Но даже не это главное. Его воспитывали (заложили программу) быть верным, уметь служить по чести, уважать старших. Будь то по возрасту или по званию в дружине. Митрич, явно жалел Вальку и чувствовал себя неловко, что стал невольной причиной ее изгнания. А что такое быть изгнанным он знал на своей шкуре. А вот Айка меня поддержала. После сексуального демарша в мой адрес малолетней чертовки, она не увидела в ней конкурентку, но тоже решила, что такие выхваты нужно пресекать сразу.

      – Правильно, капитан поступил. Не нужны нам такие товарищи, которые старших не уважают, а командира не слушаются. От нее одни проблемы, а пользы пока никакой.

      – Да, без должной дисциплины, отряд это уже не дружина, а банда какая-то, – поддержал Колояр.

      – Анархия – это не мать порядка, а мировой вертеп, – выдал очередную