Язверь. Елена Лебедева

>

      Глава первая

      «Опасные связи»

      В емкости без маркировки спирт. Пустые пробирки – в штативе. Вата в круглой прозрачной банке. Резиновая лента для пережатия вены – в лотке. На столике безупречный порядок, а в воздухе – полное безразличие к чувствам человека, попавшего в лабораторию.

      Гера притихла. В смежной комнате хозяйничала уборщица, мешая Кате накидывать поверх цветастого платья халат. Катя наверняка не до конца застегнулась, и верхняя пуговица осталась свободной. Светлые волосы она привычно убрала под накрахмаленный чепчик и только после этого «нырнула» в туфли на шпильке. Туфли были ей маловаты: кожа над вырезом собралась в некрасивые складки. Она мелодично напевала что-то знакомое, и уборщица стала ей подпевать.

      Если бежать, то сейчас.

      – Я ухожу, – сообщила она в пустоту.

      Катя выставила в дверной проем средний палец.

      – Славик так и не объявился? – спросила она.

      Говорить о Славике Гере не хотелось, совсем. Тема исчерпала себя неделю назад.

      Подруга сочувственно улыбнулась, напрашиваясь на ответный выпад:

      – Обувь не жмет?

      Подобрав края халата, Катя уселась напротив:

      – Жмет. Слегка. Тридцать восьмой велик, а тридцать седьмой маловат. Просто беда.

      – Растяни их.

      – Зачем? – Катя готовилась к процедуре, натягивая медицинские перчатки. – Испорчу же. Туфли такие симпатичные. Жалко их.

      Безымянный палец левой руки оказался зажатым. Белокурая «нимфа» удерживала его натренированной хваткой. Теперь от Кати можно было сбежать только с применением силы.

      Гера начала торговаться:

      – Давай экзекуцию на завтра перенесем. Ведь боюсь до смерти.

      – Хватит, не маленькая, – тон Катиного голоса переменился, – сколько можно!

      – Ну пожалей ты меня, – в нос ударил запах медицинского спирта, и она отвернулась.

      Катя обработала палец проспиртованной ватой и, не глядя, выбросила вату в корзину. Потянулась к чашке Петри за иглой. Укол! Острый конец быстро сделал надрез и сразу же отскочил, оставив на кончике темную каплю.

      – Дальше ничего интересного, – успокоила Катя, – расслабься.

      Гера с детства боялась уколов. В день прививок вела себя одинаково глупо: притворялась больной и наотрез отказывалась куда-то идти. Если матери удавалось выпроводить ее, она незаметно пряталась в школьной раздевалке.

      – Вылезай-ка из-под банкетки! Вижу, вижу тебя! – командовала Катя с сияющем выражением на лице, а потом тащила ее за руку на процедуру.

      Катя в те времена была худенькой кудрявой девчушкой. Гера не заметила, когда она успела превратиться в даму неопределенного возраста.

      Катя поднесла к онемевшему пальцу стеклянный «карандаш» и со свистом втянула в него кровь, выполняя сложные пассы руками.

      – И все-таки Славик – змей, каких поискать. До полусмерти девушку зацеловал, в койку ее затащил, а сам в бега.

      – Ой, подруга, помолчала бы ты.

      Прозрачная сердцевина стеклянной трубки быстро наполнилась кровью. Пару капель Катя нанесла на специальные стекла, ловким движением размазала кровь и отложила взятые образцы.

      – Вот и вся процедура. Позже заведующая отделением твой анализ проверит, и сможешь гулять. Только смотри, не загуливайся.

      – С моим-то больным горлом? Шутишь? Да и Славика рядом нет,.. а все было так серьезно. Я не знала, что будут проблемы.

      – Об этом не обязательно знать, – назидательным тоном внушала Катя, – помнить – обязательно. Особенно, когда знакомишься на улице. Ладно, иди. Следующего позови.

      Катя ослабила палец, и кровь из «карандаша» скользнула в пробирку.

      До метро от медицинского центра метров четыреста, одна остановка на транспорте. Гере захотелось пройти эти метры пешком, подставить лицо не по-осеннему теплому солнцу. Она решила, что ей наплевать на работу, на шефа, на заказчиков и даже на Трудовой кодекс плевать. Сегодня и без нее обойдутся. И что она имеет право взять выходной.

      Дома Геру ничего хорошего не ожидает, ведь в последние дни разговор всякий раз сводился к упрекам: «Как же так получилось, что ты заболела? Что же ты так неосторожно?».

      Гера на это отвечала: «Мам, мне двадцать семь лет. Я уже давно не ребенок. Горло у меня разболелось, что здесь такого? Пропью лекарства, рано или поздно поправлюсь».

      Гера познакомилась со Славиком месяц назад, на улице, в обеденный перерыв. Он подошел к ней первым и с серьезным видом представился:

      – Преподаватель реликтовой уфологии, ведущий сотрудник NASA Мстислав Изнуренков.

      Когда она спросила, как же к нему обращаться, он попросил называть его Славиком.

      – Так где же вы все-таки работаете, если без шуток?

      – В секретной