Академия ЗОЖ-2. Наталья Буланова

я, мысленно потирая ладошки.

      Мне стоило отдать должное восхитительному таланту Летуну к маневрированию между деревьями! Такой эстетики полета я не видела давно. Все-таки мой летающий транспорт – лучший во всем мире!

      Когда я было подумала, что Тео падет смертью храбрых, протараненный моим дружелюбным бревнышком и не менее эмпатолюбивым укротителем, когда вдруг Летун обогнул его и проскользнул мимо со свистом и ветром.

      Я была настолько заворожена полетом, что поздно рассчитала – они не остановятся. Неужели, решили таранить Мари? То есть меня? Ну нет же, правда?

      Мама! Та самая, которая тигрица, спаси и сохрани, а? – взвыла я мысленно и полетела вверх. И лишь когда почувствовала под собой жесткость магического полена, а на животе – крепость руки Алана, поняла, что убивать никого и не собирались. Фух!

      Я оказалась сидящей спиной к Кертису и затылком чувствовала его часто дыхание. Оно щекоткой бегало по коже, распаляя нервные окончания, и я еле сдерживала желание втянуть шею.

      А еще было боязно. Не оттого, что я лечу на запредельных скоростях, нет, я была уверена в Летуне. А оттого, что Алан опять меня не узнал. Неприятно признавать, но боль буквально иссушала мое сердце, заставляя ее покрываться трещинами разочарований, когда раз за разом Кертис не видел истинную меня. Но как же обстоит дело сейчас, если он, как самый настоящий герой, прилетел забрать меня из лап коварного злодея. Это я Тео, конечно, польстила, ну пусть немного походит со званием почетного злыдня – так у меня антураж ситуации красивее выходит.

      Вот сейчас Алан еще теснее прижмет меня к себе и… и…

      И Кертис правда прижал меня к себе, крепко, до сжатия диафрагмы. Воздух выскочил из легких, как из воздушного шарика, а я замерла в ожидании. Некомфортно – ваша правда, даже слегка больновато, но ради романтичного момента можно и потерпеть!

      Но Кертис упрямо молчал. Проходили минуты, я уже устала дышать крохотными порциями из-за сжатых в объемах легких, а Алан не проронил и слова.

      Живот горел в том месте, где его касалась рука. Спина жгла от того, насколько плотно прижал меня к себя Кертис. Но внутри этот предательский дятел-мозгоклюйка долбил: «Это он Мари так прижимает? Или меня?».

      Сомнения еще никого до хороших результатов не доводили, вот и я скатилась в ту же степь. Чувство радостной эйфории, что, наконец, Алан вернулся за мной, таяла, как туман поутру. Все-таки каждая девушка – натура романтичная, пусть это бывает скрыто глубоко, под слоями различных масок, но все мы ждем чуда. Подвига любимого. Широко жеста любви, сбивающего с ног. Умопомрачительного всплеска эмоций. И почти все сталкиваемся с мужской стеной самоконтроля.

      Вот у меня папа – типичный пример такого поведения, а мама – полная его противоположность, врыв эмоций. Может, оттого и живут столько лет вместе, проходя через горе и радости, что разные?

      Я покосилась на Кертиса, но так и не смогла увидеть его лица. А показывать уж совсем откровенный интерес гордость не позволяла. Так и сидела, полностью собранная, настороженная и оголенная, как нерв.