Академия ЗОЖ. Наталья Буланова

вешалок сиротливо висела ведьминская форма. Неужели Зак ушел? И когда только успел? Или просто наткнулся на форму, вышел на мои поиски и так же получил листиком по лбу? Тогда понятно, почему брат со всех ног понесся из общежития! Знатная мы парочка получаемся!

      Я провела пальцем по черному оттиску на черной форме и хмыкнула: как банально! Не могли красок добавить? А то выражение "ведьма в черном" уже набило оскомину! Никакой фантазии! Но раз академия придерживается строгих принятых рамок, придется примерить «костюмчик».

      А форма оказалась чудо как хороша: брючки сидели что надо, пиджачок четко по плечикам, с приталенным кроем. Даже балетки нашлись внизу шкафа, правда, с черной, как и сама обувь, резинкой. Я сначала не поняла, зачем эта лишняя деталь, но когда надела – осенило. Так на метле не потеряешь обувку!

      Залюбовавшись обновкой в небольшом зеркале с внутренней стороны дверцы шкафа, потеряла счет времени. Как же замечательно не видеть листок в отражении – зеркало было ниже уровня головы, отражая стройную фигурку. В другой ситуации, возможно, это принесло бы неудобства, но сейчас несказанно радовало!

      – Отработка! – истошно и совершенно неожиданно завопил листик.

      Я подпрыгнула на месте от неожиданности и вылетела из комнаты, даже не закрыв шкаф. Помчалась что есть мочи, молясь, чтобы не получить двойную норму часов. Без стука влетела в кабинет, не обратив внимания, что дверь спокойно подалась, не защищенная рунами, и заорала.

      Мари Финис сидела за столом с откинутой назад головой, а кожа облепляла сухожилия и мышцы так, словно из женщины выкачали все соки. Пальцы уродливо скрючены, ручка в руках сломалась пополам, наверное, от испытываемой предсмертной агонии. Глаза закатились, и, думаю, ни одного шанса, что куратор жива…

      ***

      В кабинете ректора царила гнетущая атмосфера: бритоголовый следователь уже полдня как допрашивал поочередно то меня, то Зака, а бедняга-ректор неотлучно сидел на соседнем стуле, вынужденный присутствовать при допросе адептов академии и следить за соблюдением буквы закона.

      Уильям Кертис порядком устал: об этом говорили крупные капли пота на лбу, висках и даже над верхней губой. В комнате не было жарко, но это не мешало новым капелькам проступать на коже лица ректора.

      А что здесь делал Зак? Все очень просто! К моей несказанной радости брат услышал испуганный крик, быстро понял ситуацию и вывел меня из кабинета куратора . И теперь Зак – второй кандидат в очереди на роль убийцы. Вот так-то!

      Листочки на лбах забавляли лысого следователя и заставляли то и дело смеяться в кулак при очередном громогласном призыве на отработку. Мужчина даже попросил подарить в отделение полиции подобное дерево, чтобы опаздывающие на службу доблестные служители закона получали по заслугам. Уильям Кертис, не будь дураком, обещал подарить желаемое "при благоприятном исходе дела".

      На десятом по счету круге почувствовала, что устала безумно, но все равно повторяла одно и то же, отвечала на одни и те же вопросы, поданные в другом сиропе. И наконец, взмолилась:

      –А нельзя нам просто зелье